— А он предупреждал, — проскрипел попугай, раскачиваясь вниз головой. — Но ты не какеготам. Ха-ха, надо признать, он держит тебя за какихтам.
— Но это заклинание должно действовать только на демонов!
— О-о, — отозвался попугай. Он наконец набрал достаточный размах и снова утвердился на своей жердочке, помогая себе облезлыми остатками того, что некогда было крыльями, — Это как посмотреть. Если ты входишь в дверь, на которой написано: «Какихтам», то и обращаются с тобой как с какеготам. В смысле, как с демоном. Ты подпадаешь под все правила и какихтам. Не повезло тебе…
— Но ты-то знаешь, что я простой волшебник!
Попугай визгливо хихикнул.
— О, я их повидал, приятель. Настоящих какихтам. Здесь такие какихтам побывали — ты бы своей овсянкой поперхнулся. Огромные, чешуйчатые, свирепые какихтам. На то, чтобы отмыть стены от сажи, уходили недели, — одобрительно добавил он. — Разумеется, это было во времена его дедушки. У малыша ничего не получалось. До сегодняшнего дня. А вообще, смышленый парнишка. Это все его, какихтам, родители. Деньги в семье недавно, понимаешь? Виноторговля. Избаловали пацана, позволяли ему играть со старым барахлом как его там, «О, он такой умничка мальчик, вечно сидит, уткнувшись носом в книжку», — передразнил попугай. — Если хочешь знать, они никогда не давали ему того, в чем по-настоящему нуждается чувствительный растущий какеготам.
— Ты имеешь в виду любовь и наставления? — спросил Ринсвинд.
— Вообще-то, я говорил о хорошей, какеготам, порке, — ответил попугай.
Ринсвинд схватился за ноющую голову. Если все демоны проходят через такое, не удивительно, что у них всегда плохое настроение.
— Попка хочет печенья…- рассеянно проговорил попугай (примерно таким же тоном человек произнес бы: «Э-э» или «Как я уже упоминал») и продолжил: — Его дед был страшно увлечен этими штуками. Ими и своими голубями.
— Голубями, — уныло повторил Ринсвинд.
— Не то чтобы у него особенно хорошо получалось. В основном это были попытки и какихтам.
— Мне показалось, ты говорил о больших, чешуйчатых…
— О да. Но он-то не к этому стремился. Он пытался вызвать суккубу. — Теоретически клюв не может ухмыляться, но попугаю каким-то образом удалось растянуть его в улыбке. — Суккуба — это такая женщина-демон, которая приходит по ночам и совершает всякие безумные, страстные каких…
— Я слышал о суккубах, — перебил Ринсвинд. — Чертовски опасные твари. Попугай склонил голову набок.
— Но у него ничего не вышло. Единственное, что он заполучил, так это невралгию.
— А это что такое?
— Это демон, который постоянно вызывает у тебя головную боль.
Демоны существуют на Плоском мире по меньшей мере столько же, сколько и боги, на которых они во многом походят. По существу, разница между богами и демонами такая же, как между террористами и борцами за свободу. Большая часть демонов обитает в просторном измерении неподалеку от реальности, традиционно отделанном в ярко-пламенной гамме и постоянно сохраняющем температуру раскаленной печи. Честно говоря, подобные штуки вовсе не обязательны, но если чем и отличается рядовой демон, так это любовью к традициям.
В самом центре преисподней, откуда открывается непревзойденный вид на все Восемь Кругов Ада, из озера, наполненного заменителем лавы, величественно поднимается город Пандемониум. Который за последнее время несколько поистрепался.
Астфгл, новый правитель демонов, был в ярости. Не только потому, что у него снова сломался кондиционер, и совсем не потому, что его со всех сторон окружали полные идиоты и заговорщики, и даже не потому, что никто не мог правильно произнести его имя, но еще и потому, что минуту назад ему сообщили очень плохие новости. Демон, которому выпал жребий донести эту весть до ушей правителя, стоял перед его троном, жалко согнувшись и поджав хвост. Он бессмерти боялся, что с ним вот-вот произойдет что-то замечательное
— Он — что? — переспросил Астфгл.
— Он, э-э, раскрылся, о повелитель. Тот круг в Псевдополисе.
— А-а. Умница мальчик. Мы возлагаем на него большие надежды.
— Э-э… А потом снова закрылся, о повелитель.
Демон закрыл глаза.
— И кто через него прошел?
— Э-э…
Демон оглянулся на своих собратьев, столпившихся в дальнем углу протянувшегося на целую милю тронного зала.
— Я спросил, кто через него прошел.
— В сущности, о повелитель…
-Да?
— Мы не знаем. Но кто-то точно прошел.
— Кажется, я отдал приказ, чтобы, когда мальчик добьется успеха, перед ним материализовался герцог Вассенего и предложил ему всяческие запретные удовольствия и порочные наслаждения, дабы подчинить его воле нашей, — так или не так?
Правитель демонов зарычал. Проблема со злодействами заключалась в том, что демоны не были великими мыслителями-новаторами, им очень не хватало перчика человеческой изобретательности. А он так ждал, предвкушал эту встречу с Эриком Турели, чей суперинтеллект обладал крайней неразборчивостью. Ад очень нуждался в таких ужасающе способных, эгоцентричных людях, как Эрик. У них куда лучше получалось творить всякие мерзости.
— Поистине так, повелитель, — отозвался демон. — И герцог ждет вызова уже много лет, не поддаваясь никаким другим искушениям, упорно и терпеливо изучая мир людей…