Баг сидел в повозке, лениво жуя кунжутное печенье, а на заднем сиденье, разбросав лапы, угрюмо дрых Судья Ди.
«Ну что за ерунда… — думал ланчжун, рассматривая окна номера на втором этаже, где жил Зия. — Абсурд какой-то, как сказали бы варвары. Ведь получается, что тутошние кубисты — они впрямую помогают таким вот скорпионам! И еще Богдана, никак, закубковали… В голове не укладывается. Виданное ли дело! Мы в Ордуси или где?! И я должен аки тать, в накладных усах и очках, пробираться неузнанным, да еще кота рюкзаком тиранить! Тьфу!»
Солнце клонилось к закату, а Гамсахуев из гостиницы все не показывался. Как зашел днем, так и сидел в номере безвылазно. Может, сегодня и не будет ничего? Праздник же…
У «Мизраха» остановилась серебристая повозка. «Кэшэт». Местная марка, удобная и недешевая. Хлопнула дверь — Баг хорошо видел высокую подтянутую фигуру, потом приехавший обернулся, и ланчжун, хотя и знал прекрасно, что снаружи разглядеть его невозможно, инстинктивно пригнулся. Это опять был тот самый араб из Теплиса. Столь ревностно пасущий Ванюшина и его жену.
«И почему я не слишком удивлен?.. — отстраненно подумал Баг, наблюдая, как курильщик неторопливо двинулся к гостиничным дверям, по пути умело проверяясь. — Выходит, прав Богдан… Прав. Или арабский еч все же вязать скорпиона идет?»
Высокий скрылся в «Мизрахе».
Баг, не отрывая взгляда от гостиницы, вытащил трубку.
— Драг еч… Да, это я. Ты, похоже, прав… Только что он приехал к этому… Гамсахуеву… Да. Тот самый… Совершенно… Хорошо. Я жду-жду… Куда? Иерусалим? На гору? Ладно, а как же твой Ванюшин?.. И он тоже? Еч… Ты меня извини, конечно, но… откуда ты знаешь, что все будет именно так? Ах, у тебя чувство… Нет-нет, мне нечего предложить взамен. Было бы время… Ладно. Договорились…
Баг хмыкнул и потянул из пакета очередное печенье. Что задумал друг, ланчжун пока не понимал, но подобное уже не раз случалось — все же было в Богдане Оуянцеве-Сю что-то этакое… Если простой и прямолинейный Баг добивался результата путем скрупулезного выяснения фактов и сопоставления обстоятельств, то тонко чувствующий Богдан в добавление ко всему этому часто пускал в ход некие иные, таинственные для ланчжуна методы — не то чтобы интуицию, а другие, основанные на душевных материях, сперва выглядевшие не очень убедительно, но часто приводившие расследование к наилучшему исходу для всех, включая и человеконарушителей, коих простодушный Баг банально похватал бы и побеседовал вдумчиво да убедительно…
Что-то он долго там, этот курильщик. Задерживается. Не в нарды же они с Гамсахуевым сели играть?..
Баг успел съесть все печенье, когда из дверей гостиницы появился… Зия. Горец шел быстро, почти бежал; выскочил на проезжую часть, напряженно оглядываясь, замахал показавшейся из-за поворота повозке такси, рванул на ходу дверцу, буквально ввалился внутрь — повозка развернулась и поехала, набирая скорость, в сторону центра.
«Ого… — удивился ланчжун. — Куда это он так резво помчался? И где же тот, второй?»
Судя по всему, дела пошли всерьез. Что-то, для чего ни Баг, ни, похоже, Богдан еще не знали точного названия, вступило в решающую фазу. Кажется, начали применяться силовые методы, а их применяют, только когда не боятся засветиться — то есть когда счет идет уже на часы…
Пару мгновений Баг сидел, барабаня пальцами по рулю и тупо глядя вослед удаляющемуся такси: объект разделился. Один вышел из «Мизраха», второй остался. Баг был один. Нужно выбирать.
— Алло! — наконец решившись, запищал ланчжун в трубку телефона, как ему казалось, женским голосом. — Служба спасения? Тут в гостинице «Мизрах» с одним постояльцем беда случилась, просто беда! Тяжкое отравление газом! Номер двести двенадцатый, второй этаж! Скорее! Утечка и отравление! — И, не слушая встревоженных вопросов: «кто говорит? кто говорит?», Баг отключился, а потом нажал на газ.
«Юлдуз» выпрыгнул из засады на дорогу и, взвизгнув шинами, мощно устремился вослед повозке такси. Сзади раздалось возмущенное «мя-а-а-а…»: Судья Ди спросонья грохнулся на пол.
— Извини, хвостатый преждерожденный… — пробормотал, обгоняя редкие повозки, Баг. — Извини. Так получилось… Где же он? А! Вот! — И человекоохранитель сбавил скорость.
Хоть что-то понятное: погоня.
А такси Гамсахуева тем временем уверенно свернуло к автобусному вокзалу — приземистому, утопающему в зелени зданию, вокруг которого толпились стада сверкающих разноцветных, зачастую — двухэтажных, дальнорейсовых автобусных повозок. Такси затормозило, Зия выпрыгнул и, вертя головой — явно выглядывал кого-то! — углубился в толпу: отсюда начинались маршруты в самые разные уголки Иерусалимского уезда, хоть в Кесарию, хоть на Иордан. Баг остановил «цзипучэ».
«Ну-ну… — подумал он, наблюдая, как Гамсахуев бродит среди людей. — Все интереснее и интереснее… Чем ты еще меня порадуешь, скорпион подколодный?»
И — скорпион тут же порадовал: из прохладных недр станции появился Мордехай Ванюшин. Какой-то перекошенный. Видимо, из-за солидного кожаного баула, снова отягощавшего правую руку престарелого цзиньши.
«Ага…» — Ланчжун напрягся.
Но никакого «ага» не случилось: увидев Ванюшина, Зия перестал метаться, но не пошел к своему благодетелю, а, наоборот — повернулся спиной и неторопливо направился к билетной кассе. Ванюшин же будто Гамсахуева и не видел: как шел себе, так и шел — натужной походкой, скособочась, — прямо к одному из автобусов.