— Меня продали изысканному, Рик. Видишь ли, хозяин театра оказывал услуги богатым любителям детского тела. Весь Виндор знал, что у него можно купить юных полукровок. Да не смотри ты на меня так, брат! — прикрикнул Лютый. — Зря я семь лет прожил в доме для ублюдков, что ли? Как только этот жирный мешок с дерьмом растолковал мне, что к чему, я продырявил ему брюхо кинжалом. Вспорол снизу вверх, как барану. Он даже заорать не успел, захлебнулся собственной кровью и сдох. Потом я поснимал с него перстни, цепи, обыскал комнату, нашел кошель с золотом и выпрыгнул в окно. Благо, второй этаж для циркача — мелочь.
Лютый замолчал. Видно было, что ему тяжело даются воспоминания о детстве.
— Тебя искали? — спросил я.
— Еще бы! Толстяк оказался уважаемым человеком, почтенным семьянином — столпом общества, так сказать. Подняли на ноги всю городскую стражу. Но я в тот же день покинул Виндор. Приблудился к гитанам. До шестнадцати с ними по Галатону колесил. Медведя на цепи водил. Меня ведь звери слушаются, эльфийская кровь, сам понимаешь… — Ом усмехнулся.
— Ну, а как ты в ястребах оказался?
— Гитане меня прогнали. Даже это кочевое племя мной побрезговало. Вышла у меня любовь с одной гитаночкой. Молоденькая совсем была, не старше меня. Но ее отец, когда узнал, вышвырнул меня из табора. Нарушение традиций. Девочку насильно отдали замуж за гитанина. Я бы дрался за нее, но она не захотела идти против воли семьи. Вот так я снова оказался один. Вернулся в Виндор, зашел в трактир. Там встретил вербовщика. Прибавил себе два года, скрыл правду о происхождении и поступил на службу. Вот и все. Дальше ты знаешь.
Мы долго молчали. Я думал о том, как похожи наши судьбы, и какие они разные. Лютому пришлось гораздо тяжелее, чем мне. Привыкать к плохому после хорошего всегда труднее. Я-то, сколько себя помню, никогда не ждал от жизни многого, полагался только на себя, знал, что должен противостоять всему миру — иначе не выжить.
А появление дяди Ге стало чудом, щедрым подарком судьбы, которого я не просил. Ом же наоборот был вышвырнут из уютного, наполненного любовью мирка, в жестокость и безысходность. Насколько же сильным должен быть характер, чтобы в пять лет домашний заласканный ребенок сумел не пасть духом, а вступить в борьбу и победить. Победить всех, задери его Хайнира!
— Армия стала для меня всем, — сказал Лютый. — Домом, семьей. Только там я наконец ощутил себя… на своем месте, что ли. Точно знал, что каждый из ребят со мной заодно. И сам готов был за них кому угодно глотку перегрызть.
— И грыз… — тихо произнес я, вспомнив рассказ Добба.
— Грыз, — кивнул Ом. — А когда увидел сегодня, что тот маг в тебя заклятье кинул… что-то произошло. Я и сам не понял, как у меня это получилось. Только подумал, что этот урод может тебя убить, и вдруг накатила такая ярость, за ней вспышка силы — и вот…
— Эмоциональный всплеск часто провоцирует проявление магических способностей, — проговорил в моей голове мурлычущий голос, и на топчане материализовался лорд Артфаал.
— Подслушивали? — поинтересовался я.
Демон не снизошел до ответа. Вместо этого он спросил:
— Не хотите ли прогуляться по городу, господин барон?
А ведь действительно, необходимо было самому посмотреть, что творится в Виндоре. Конечно, Стаад Торафсон регулярно докладывал обстановку, да и другие повстанцы часто предпринимали вылазки на городские улицы. Палария сообщала, какие новости в Совете и при дворе. Но меня не оставляло чувство, что все происходящее — народное недовольство, стычки жрецов, произвол властей и даже появление странных сущностей — лишь фрагменты, из которых должна была сложиться целостная картина, имя которой — катастрофа. События все накручивались и накручивались друг на друга. Появлялась все новая пакость, вроде сегодняшних безбожников. Виндор был похож на огромный нарыв на теле империи. Он вот-вот должен был прорваться и залить всю страну кровью и гнилью. А вот что наступит после этого — гибель или выздоровление? Я надеялся, что нам удастся помочь второму.
Я поднялся и направился к выходу, намереваясь пройтись по столице. В таком бардаке вряд ли кто-нибудь стал бы за мной охотиться.
— И все же безопаснее будет отправить астральное тело, — посоветовал лорд Феррли.
— Да, оставляй свою тушу здесь, я покараулю, — поддержал Лютый.
— Ты слышишь мыслеречь?!
— Скорее, улавливаю основной смысл, — пояснил брат.
— Великолепные данные! — восхитился демон. — Срочно нужен наставник.
— Где же взять эльфийского мага?
— Мало ли что случится… — неопределенно протянул Артфаал. — Пока мастер Генериус мог бы обучить вашего брата основам человеческой магии. Но это потом. А сейчас пойдемте, барон! Фантом не создавайте, вы же не для общения с людьми идете. Вам уже вполне по силам перемещать свое астральное тело в пространстве.
Я вышел в тонкий мир и закачался перед собственным обмякшим телом. Рядом парил демон, сделавшийся каким-то серым и полупрозрачным, как воздух пасмурного дня перед закатом.
— На площадь, барон?
— Пожалуй.
На площади Семи королей толпа была немногим меньше, чем во время народного гуляния. И пьяных хватало. Только лица у людей были злые, встревоженные. И ауры у всех были мутные, тревожные. Носясь между ними невидимой тенью, я ловил обрывки разговоров: