— Росс, смотри! — воскликнула Карара, указывая рукой. Под мрачными надвигающимися грозовыми тучами поднимался шар, как пузырь поднимается к поверхности воды прежде чем лопнуть. Корабль — корабль лысых улетал из разрушенной крепости! Итак, враг все-таки выжил в этом испытании сил!
Шар маленький, разведчик, используемый для испытательных полетов в атмосфере, решил Росс. Вначале он поднимался вертикально, потом полетел в глубь суши, обгоняя надвигавшуюся бурю, и через несколько мгновений исчез из вида. Он отступал? Или направился за подкреплениями?
— Лысые? — спросила Карара.
— Да.
Она ладонью вытерла лицо, смешав грязь и сажу на щеках. Дождь пошел сильнее, и Росс увлек девушку в нишу, где укрывались Эш с фоанной. Женщина в плаще сидела, сжимая в руке жезл, теперь наполовину сгоревший.
Эш посмотрел на них так, словно впервые вспомнил об их существовании.
— Корабль лысых только что улетел в глубь суши, — сказал ему Росс. Других фоанн мы не видели.
— Они ушли делать то, что должны, — ответила спутница Эша. — Итак, кое-кто из врагов бежал. Ну, что ж, может, они усвоили урок и не будут больше вмешиваться со своими механизмами. Ахх, как много ушло такого, что больше никогда не вернется! Никогда…
Она подняла полурасплавленный жезл, повертела его перед собой, потом отбросила.
Он упал в котел, в который превратился зал. На легко одетых землян обрушился поток холодного дождя.
Эш помог фоанне встать. Несколько мгновений она медленно поворачивалась, разглядывая руины. Потом заговорила:
— Сломанные стены не имеют ценности. Беритесь за руки, мои братья и сестра, нам пора уходить отсюда.
Карара взяла Росса за правую руку, Эш — за левую, оба они в свою очередь взялись за руки с Инвалдой. И тут же оказались во дворе, где под проливным дождем лежало множество тел. Среди них расхаживали две остальные фоанны, время от времени нагибаясь и осматривая лежавших. Примерно в одном из трех случаев они устраивали консультацию, потом проводили жезлом по некоторым частям тела. И тогда человек начинал шевелиться, стонать, снова выказывать признаки жизни.
— Росс!… — из-за полуобрушившейся стены выполз гавайкиец, на котором не было привычного вооружения. Жаберный ранец, маску и ласты с него сняли.
На лице у него краснела царапина, левую руку он прижимал к телу, поддерживая ее правой.
— Балеку!
Пират приподнялся и теперь стоял, покачиваясь. Росс быстро подхватил его и не дал упасть.
— Где Локет? — спросил землянин.
— Убийцы женщин взяли его, — пират проговорил это с немалым трудом, пока Росс вел его туда, где фоанны собирали тех, кого им удалось оживить.
— Они хотели узнать… — Балеку, очевидно, говорил с большим трудом… откуда мы пришли… и где взяли эти ранцы.
— Итак, они о нас знают или узнают, если Локет им расскажет, — Эш с помощью Росса закреплял сломанную руку пирата. — Сколько их было, Балеку?
Голова пирата медленно повернулась из стороны в сторону.
— Не знаю. Все это… было… как сон. Я плыл через морские ворота. И вдруг оказался в другом месте, где меня ждали эти, со звезд. Они отобрали у нас ранцы и пояса и стали спрашивать у нас, откуда это. Локет словно находился в глубоком сне, и они оставили его и стали расспрашивать меня.
Потом послышался громкий шум, пол под нами задрожал, в воздухе засверкали молнии. Двое убийц женщин выбежали из комнаты, и все они были очень возбуждены. Взяли Локета и унесли его, вместе с ним ранцы и все остальные вещи. А меня оставили одного, но я не мог двигаться, как будто лежал в невидимой сети.
Потом все больше и больше вспышек. В дверях появился один из убийц женщин. Он поднял руку, и ноги у меня освободились, но я мог только идти за ним. Мы прошли по залу и вышли во двор, где неподвижно стояли люди, хотя со стен на них начали падать камни и земля задрожала…
Голос Балеку зазвучал резче, пират заговорил быстрее.
— Тот, что вел меня за собой по своей воле, вдруг закричал и прижал руки к голове. Побежал в одну сторону, потом в другую, сталкиваясь со стоящими, однажды наткнулся, словно слепой, на стену. А потом исчез, и я остался один. Камни продолжали падать, один ударил меня по плечу, и я упал на землю. И лежал, пока вы не пришли.
— Так мало… из многих так мало… — рядом с ними стояла одна из фоанн, по плащу ее стекал дождь. — А что касается этих… — она взглянула на ряды тех, кого не удалось оживить, — для них все кончено. Они погибли так беспомощно, словно вышли на схватку с вооруженным мечом противником, а у самих руки связаны! Здесь совершено великое зло.
Эш покачал головой.
— Да, зло, Инлан, но не вы его искали. И те, кто беспомощно погиб здесь, может быть, лишь малая доля тех, кто еще будет принесен в жертву.
Вы забыли о бойне в Кин Эдде и на других островах, где женщин и детей убивали ради цели, о которой мы даже еще не знаем?
— Леди, Великая… — Балеку пытался сесть, и Росс помогал ему. — Та, для которой я готовил брачную чашу, стала мясом для них в Кин Эдде, вместе со многими другими.
— Та, для которой я готовил брачную чашу, стала мясом для них в Кин Эдде, вместе со многими другими. И если к этим убийцам не приложить лезвие меча, другие острова испытают ту же участь. Эта Тьма обладает силой, которая делает человека беспомощным и влечет его на смерть. Великая, у тебя есть сила: все знают, что ветер и волна повинуются тебе. Используй свое волшебство!
Лучше пасть от известной силы, чем погибнуть от заклинаний, которыми связывают людей эти убийцы!