— Прости, что втянул тебя в это, — с раскаянием в голосе сказал Дилан в то время, как они, войдя в пещеру, спускались вслед за жрецами по длинному наклонному ходу.
— Теперь-то что говорить об этом? — тут же вскинулась Кларинда. Слезы у нее мгновенно высохли, глаза вспыхнули. — Где же еще быть Кларинде Мак-Таг, как не со своим мужчиной, что бы там ни случилось?
— Ах, ты, моя красавица, моя ведьмочка! — обрадовался Дилан. — Вот так-то лучше. Конечно, мы не станем изображать из себя покорных баранов. Если уж ты не можешь воспользоваться своей магией, я как-нибудь освобожусь от этих оков и постараюсь завладеть мечом.
— Я пытаюсь, — оправдывалась Кларинда. — Я все время предпринимаю попытки войти в контакт с Керидвен, но… — она запнулась.
— Но что? — торопил ее Дилан.
— Мне что-то мешает, что-то черное и зловещее стоит между нами. А без ее помощи я, наверное, мало что смогу.
Они шли уже целый час, погружаясь все глубже и глубже в недра земли. Наконец они вошли в громадный сводчатый зал, в центре которого возвышался черный алтарь.
— Чувствую, здесь-то все и должно произойти, — проговорила Кларинда трепещущим голосом.
— Это то самое место, что я видел, — сказал Дилан, озираясь вокруг.
— Место, где ты видел нас умирающими?
— Место, где я видел Сайтрола рядом с нами, — поправил ее Дилан. — Я не видел нас умирающими.
— Весьма утешительное известие. Может быть, мы будем еще живы, когда он начнет нас переваривать, — не удержалась Кларинда от язвительной реплики.
Жрецы велели стражникам поставить пленников неподалеку от алтаря. Сами «черные балахоны» продвинулись немного вперед, завывание их стало более визгливым, колокольчики зазвенели громче.
Дилана поставили спиной к стене, и, опершись на нее, он ощутил выступающие оттуда острые камни. Сина поставили рядом. Искоса переглянувшись друг с другом, оба тут же начали незаметную отчаянную работу, стараясь перетереть связывающие им руки веревки об острые выступы камней.
— Этим пением они призывают Сайтрола, — пояснила Кларинда. — Мои способности частично возвращаются ко мне. Я чувствую его, слышу, как он прислушивается к пению.
Я чувствую его, слышу, как он прислушивается к пению. Он доволен, потому что голоден… очень голоден. Он быстро приближается.
— А Керидвен здесь? — спросил Дилан.
— Нет, — печально ответила она. — По крайней мере, мне так кажется. Лишь на мгновение мне показалось, что я чувствую ее тепло, а теперь здесь только холод… холод смерти и Сайтрола.
Кисти Дилана кровоточили, но зато веревки уже начали слегка поддаваться. Жрецы закончили свое пение и повернули прочь от алтаря. Высокий жрец сделал знак стражникам, и они грубо подтолкнули пленников к алтарю. Дилан отбивался руками и ногами. Син и двое матросов тоже боролись за свою свободу, и только Кларинда без возражений позволила вести себя. На мгновение у Дилана мелькнула мысль, что страх затуманил ее сознание, но он тут же сообразил, что она просто ушла в себя, пытаясь установить контакт с Керидвен либо сделать что-то собственными силами.
Всех пятерых уложили на алтарь и привязали толстыми канатами. Правда, стражи очень спешили и делали все чрезвычайно небрежно. Кроме того, им вообще трудно было разглядеть, что они делают, из-за золотистой дымки, которая плавала над алтарем, скрывая очертания всех предметов.
— Что это за дымка? — спросил Син.
Дилан не ответил. Он внимательно наблюдал за лицом Кларинды. Он догадывался, откуда могла появиться эта дымка, но не был уверен, принесет ли это им какую-нибудь пользу.
Жрецы удалились. Они снова затянули какой-то напев, но он звучал совершенно иначе, чем предыдущий. Тот был заунывной погребальной песнью, навевающей мысли о смерти, теперь же слышалась радостная мелодия, мелодия возрождения и гармоничного слияния со всей Вселенной.
Дилан продолжал сражаться со стягивающими его запястья веревками, уже наполовину перетертыми об острые камни. Если бы только ему удалось освободиться от них! Тогда уж он сумел бы сбросить и тот небрежно завязанный канат, что удерживал его на алтаре.
— Скорее! Скорее! — торопил один из стражников. — Он уже идет! Если не хотите угодить к нему на обед раньше своего часа, вам следует поспешить!
Капитан стражников помахал руками, пытаясь разогнать золотистый туман.
— Я ничего не вижу! — раздраженно воскликнул он. — Я не могу определить, все ли они привязаны!
— Ну и странный туман, — покачал головой другой стражник. — Раньше не видел здесь ничего подобного.
— Я должен проверить веревки, — сказал капитан, наклоняясь над Диланом, который как раз в этот момент почувствовал, что стягивающие путы наконец лопнули и он может свободно шевелить руками.
Физиономия джога приблизилась к Дилану почти вплотную, и он узнал в нем того, который отобрал у него клеймор, когда их брали в плен. Видимо, этот тип знал толк в оружии или, может быть, имел к нему пристрастие, потому что клеймор и сейчас болтался у него на боку. Но тут руки Дилана так внезапно сомкнулись у него на горле, что он не успел даже подумать о том, чтобы вытащить клинок.
— Помогите! На помощь! — закричал капитан, но его люди не обратили на это никакого внимания. По какой-то причине золотистый туман лишил их способности не только видеть, но и слышать.