Ты можешь быть связан крепчайшими узами дружбы с человеком и все-таки с ним не соглашаться. Если вы действительно близки, то разногласия не изменят этих отношений, и вы останетесь друзьями. Ник вместе со мной начинал работать над журналом Student, здорово управляясь с финансовыми делами. Он взял деньги из жестяной коробки из-под печенья, где мы их хранили, и открыл счет в банке. Он же нашел для нас большой дом, куда мы смогли перебраться из нашего забитого до предела полуподвального офиса. Мне казалось, что все идет великолепно, так что можете себе представить мой шок, когда в один прекрасный день я уселся за свой стол и обнаружил на нем служебную записку для сотрудников. В ней говорилось, что меня надо отстранить от дел и взять управление журналом в коллективные руки. Ник совершенно случайно забыл эту бумагу на столе.
Я воспринял это как предательство, но тут же понял, что мне нужно развернуть ситуацию на сто восемьдесят градусов и избавиться от Ника.
Я отвел его в сторону и сказал: «Люди приходят ко мне и говорят, что им не нравится то, что ты задумал». Я вел себя так, как будто знал все детали. Поняв, что его поймали, Ник был словно громом поражен. Я добавил: «Мы можем оставаться друзьями, но думаю, тебе надо уйти». Ник смутился. «Прости, Рики, — сказал он. — Мне казалось, что так будет лучше».
Он ушел из журнала, но мы остались друзьями. Это была моя первая в жизни серьезная стычка. Конечно, меня расстроило то, что она произошла между мной и моим лучшим другом. Но, идя навстречу проблеме, я предотвратил худшее развитие событий. Урок, который я получил, заключался в том, что всегда следует выкладывать карты на стол. Тогда любой конфликт с товарищем или коллегой можно уладить по-дружески.
Student продолжал расти. Мы расширяли бизнес и начали продавать аудиокассеты по почте. Я уже не справлялся в одиночку и дал Нику шанс вернуться в команду, предложив ему сорокапроцентную долю в рассылочном бизнесе. Он не держал зла и снова вошел в игру. Деньги в те времена были для нас постоянной проблемой. Ник справился с ней, урезая расходы и умело обхаживая кредиторов, после чего они не так яростно нас донимали.
Ник говорил: «Задержка не страшна, если ты в конце концов оплачиваешь счета». Рассылочный бизнес процветал, но Student отнимал слишком много времени. Другой проблемой было управление денежным потоком. Средства за разосланные журналы должны были поступать раньше, чем нам требовалось оплачивать счета, иначе денежный ручеек мог вообще пересохнуть. Я попробовал продать свой журнал компании IРС, бывшей в то время одной из крупнейших издательских групп в Великобритании. Они хотели, чтобы я остался главным редактором, и спросили, какие у меня планы. Я, как всегда, был полон идей, которыми и поделился с ними. Думаю, члены совета директоров испытали шок, ознакомившись с моими более чем экстравагантными планами на будущее. Я говорил о недорогих банках для студентов, о студенческих ночных клубах и отелях. Я сказал, что нам надо обзавестись своей железнодорожной компанией, а когда добрался до идеи недорогой авиалинии, в их глазах явно читалось, что они считают меня сумасшедшим.
«Мы сообщим вам о нашем решении, — сказали они, подводя меня к дверям. — Не звоните. Мы позвоним сами».
Таков был финальный аккорд моих гигантских планов для Student. Тем временем мы открыли наш первый магазин грампластинок. Я часто думаю: а как сложились бы дела, если бы члены совета директоров IРС прислушались к моим словам? Может быть, сегодня они, а не Virgin были бы владельцами авиалиний и поездов? Следующим нашим шагом было открытие студии звукозаписи. Я хотел, чтобы она стала тем местом, где люди могли бы встретиться и поразвлечься. В начале семидесятых студии звукозаписи в основном располагались в Лондоне, и там царил такой же порядок, как в любом деловом офисе. Музыкантам вовсе не улыбалось играть с девяти часов утра. Кроме того, каждая рок-группа должна была тащить с собой свою собственную аппаратуру и инструменты. Я же хотел предоставить им все, от ударных установок до усилителей, и решил поискать большой дом за городом, где мы все смогли бы стать одной большой и счастливой семьей.
Я пришел в восторг, увидев объявление о продаже замка всего за две тысячи фунтов. Это было практически даром. Я влюбился в идею покупки замка. В мечтах мне виделось, как группы вроде The Beatles времен шестидесятых и Rolling Stones съезжаются туда, чтобы записать новые альбомы. Полный надежд и грандиозных планов, я поехал в Уэльс, чтобы увидеть все своими глазами. Увы, замок моих снов торчал прямо посреди новых жилых кварталов. Мечта улетучилась. На обратном пути в Лондон я увидел объявление о продаже старой усадьбы неподалеку от Оксфорда. Не замок, конечно, но, может быть, подойдет и она?
Я ехал по узким дорогам в стороне от наезженных трасс. Дорога развернулась и теперь шла вдоль аллеи с деревьями.
Не замок, конечно, но, может быть, подойдет и она?
Я ехал по узким дорогам в стороне от наезженных трасс. Дорога развернулась и теперь шла вдоль аллеи с деревьями. В конце ее стоял дом. Увидев это старое, беспорядочно выстроенное здание, я с первого взгляда в него влюбился. Утопая в лучах предзакатного солнца, оно стояло посреди парка. Куча комнат. Rolling Stones и The Beatles имели бы по собственному флигелю! Все было великолепно. Вне себя от возбуждения, я позвонил риелтору.