— Были, без сомнения, выше, когда каждая нация сама обеспечивала свою собственную безопасность, — подхватил Флэндри. — Да, на такие планеты, как ваша, мы назначаем одного?единственного человека. На самом деле мы бы хотели иметь здесь больше людей, потому что достаточный штат полицейских может предка отвратить любые беспорядки до того, как они перерастут во что?то большее. И мы могли бы искоренить пережитки грубого варварства, оставшиеся от прежних времен независимости…
Опять она ощетинилась, и Флэндри торопливо попытался успокоить ее:
— Нет, пожалуйста, я не хотел вас оскорбить. Ньянза, в общем?то, всегда была совершенно гуманной планетой. Если вы не используете все эти последние технологические поделки, то лишь потому, что они бесполезны в условиях вашей культуры, а не потому, что забыли известное вашим предкам. Моих инженерных познаний вполне хватает, чтобы видеть: эти ваши странные паруса — чудо аэродинамики, я уверен, что параболоидный кливер использует эффект Вентури преднамеренно.
Я уже почти вижу, как буколические поэты при дворе восторженно превозносят ваш образ жизни… Боюсь, правда, их сразу замучает морская болезнь, если они вкусят его, но, впрочем, это к делу не относится… Вот почему, — закончил он спокойно, — я немного больше симпатизирую Харри Чандре Баннерджи — который суетился, находил выгодные межсистемные контракты для ваших амбициозных молодых людей, строил волнорезы, заказывал вакцины, и никогда не допускался в ваши клубы — больше, чем, прошу прощения, вам.
Она посмотрела в сторону, на кипящую белоснежной пеной и пурпуром воду, и сказала очень низким голосом:
— Никто не звал сюда Империю.
— Не одна, так другая, нашелся бы кто?нибудь еще. Терранская Империя первая утвердилась в этом регионе. Мерсейский Ройдхунат был бы более требовательным хозяином — хотя бы потому, что они до сих пор сильны, воинственны, добродетельны и, в общем, неподкупны, в то время как Терра, напротив, позволяет событиям развиваться естественным путем.
Эти слова привели ее в полное изумление, как он и ожидал.
— Пока что Империя защищает свои границы, как бы Терру саму не атаковали из космоса, поэтому мы намерены оставаться. Я бы не советовал некоторым молодым горячим ньянзанским головам пытаться выходить с гарпуном на космические дредноуты. А тот, кто провоцирует подобные доблестные безумства, является вашим врагом, так же как и моим.
Ее глаза, устремленные на него, были полны грусти. После долгого молчания она спросила:
— Капитан, вы когда?нибудь плавали под водой?
— Кажется, я не сказал ничего, что располагало бы к шуткам? — спросил он, сбитый с толку.
Он говорил наполовину искренне, наполовину играя, не отдавая себе отчета в том, какая из его фраз правдива, а какая — нет; он думал, что нащупал правильный тон. Но ее слова удивляли.
— Неужели ничего? Вы в полном одиночестве пребываете в мире, который живет чужой для вас жизнью и где, возможно, вынашиваются планы убийства… Капитан, я сожалею, что назвала ваш народ мозгляками.
Облегчение волной слабости охватило Флэндри. Он глубоко затянулся и весело сказал:
— Самое страшное, что мне могут сделать, — это застрелить, что, конечно, опечалит моего портного и поставщика вин. Вы когда?нибудь слышали, что трус умирает тысячу раз, а герой только однажды?
— Да.
— Так вот, после восемьсот пятьдесят седьмой смерти мне это наскучило.
Она засмеялась, и он продолжал шутливым тоном, таким подходящим сейчас, но его мысли потекли в другом направлении. Не то чтобы он всерьез подумал о возможности более близких отношений с сиятельной владычицей Литтл Скуа, у него сложилось впечатление, что народ здесь целомудренный. Но несколько дней путешествия до Джарново стали бы гораздо приятнее, благодаря легкому флирту на борту корабля, и он бы узнал гораздо больше, чем от враждебно настроенных попутчиков. Он бы, например, узнал, что предпочтительнее — импортное вино, которое он приметил на камбузе, или местный джин из морских ягод? Он не был искренен, утверждая, что ему безразлично, жив он или умер: конечно, нет, когда на расстоянии вытянутой руки стояла молодая женщина, одетая лишь в солнечный свет; когда окровавленные лошади скакали по звенящим равнинам Илиона; иди когда струился аромат кофе или коньяка там, на Терре. И, конечно, именно изрядная доля риска придавала такую остроту веем этим наслаждениям.
4
Когда они достигли Джарново, был прилив, и все скалы и постройки находились на несколько метров ниже поверхности воды. Корабль Тессы Хурн прокладывал путь между буями с пестрыми вымпелами к одному из стоящих на якоре плавучих доков. Там было полно людей: одни плавали, как дельфины, среди пришвартованных судов, другие лазали, как белки, по высоким мачтам.
Рыба была выгружена, паруса починены, механизмы отремонтированы; сотня низких голосов распевала «Вай?о» под аккомпанемент флейты и барабана, а босые ноги отбивали ригадун. Флэндри заметил: стоило ему появиться, как всюду затихал гул голосов. Но он сошел вслед за Тессой с корабля, как только судно пришвартовалось.
Ньянзане никогда не расставались со своими аквалангами. Похоже, они сумели разработать более совершенную модель, чей те, которые Флэндри доводилось видеть прежде. Она состояла из прозрачного шлема и маленького приспособления с емкой батареей, которое носили за спиной. Способом электролиза это приспособление получало кислород прямо из морской воды и разбавляло его в нужной мере гелием, находящимся в емкости под высоким давлением. Регулируя давление каждого из газов, можно погружаться довольно глубоко.