— Эй, постой! — заорал Родерик, оторвав взгляд от меча. — А как же волшебные слова?!
— Проснись, Сурт!
— И все? — разочарованно крикнул рыцарь вдогонку отъезжающей повозке.
— Ну, стукните его еще обо что?нибудь твердое! Для профилактики! — успел крикнуть толстяк, прежде чем его повозка и трусящий рядом с нею повеселевший ослик скрылись между деревьев.
Родерик постоял еще какое?то время, думая о странном волшебном мече и о том, что не вернуться ли ему обратно в трактир и не отрубить ли трактирщику голову? Но, взвесив все за и против, он решил сделать это на обратном пути, на глазах у спасенной принцессы, совершенно не беря в голову тот факт, что хорошенькие девушки не очень любят наблюдать, когда кто?то рядом лишается головы.
* * *
— Будь прокляты эти ворюги! — в очередной раз произнес Родерик.
Он коротал ночь меж корней огромного дуба, раскинувшего свои могучие ветви над лесной поляной, полной земляники, которой и поужинал несчастный рыцарь. На коне осталась вся поклажа, и Родерику даже нечем было развести костер. Поэтому он сидел в кромешной темноте и ждал, когда в небе появится луна, дающая хоть немного света в этом темном неприветливом лесу. Но луна как назло не появлялась, задержавшись где?то за линией горизонта, и томительные минуты текли в тишине ночного леса. Родерик стал клевать носом. Он весь день шел по лесной дороге и очень устал.
Пару раз рыцарь хотел достать из ножен свой новый меч, но все же терпеливо дожидался лунного света, при котором можно было лучше изучить Сурта. Наконец, ленивая и толстая желтая луна выкатилась из?за горизонта, осветив лесную поляну ярким серебристым светом, который, дрожа, отражался в уже появившихся на траве и цветах капельках росы. Родерик зевнул, протер глаза, потянулся.
Родерик зевнул, протер глаза, потянулся. Доспехи нисколько не способствовали удобству и комфорту. Спина затекла, плечи ныли от постоянной тяжести.
Родерик отстегнул меч и громко произнес:
— Просыпайся Сурт!
Ничего не случилось.
— Я говорю, просыпайся Сурт!
В мече не произошло никаких изменений. Родерик подождал еще немного, пожал плечами, схватился за рукоять и потянул меч из ножен. Не вышло. Возникло ощущение, что клинок застрял. Родерик потянул еще сильнее, тот же результат.
— Тьма меня задери! — Ругнулся рыцарь и со злостью швырнул бесполезный меч об ствол дуба. Меч звякнул и упал в траву.
— Ты сдурел?! — раздался злой и обиженный голос и Родерик не ожидавший ничего такого подскочил, озираясь по сторонам.
— Кто тут?! — испуганно спросил он, вглядываясь во тьму и на всякий случай, сжимая кулаки.
— Э, нет! Не надо отвечать вопросом на вопрос и уводить разговор в сторону! Я спрашиваю, ты сдурел?!!
— В смысле? — Родерик так и не понял, кто с ним разговаривает, но источник звука определил. Где?то возле дуба.
— В смысле?!! — голос кипел от возмущения. — Если я сейчас возьму тебя и со всей дури шарахну башкой об дерево, а затем искупаю в росе, тебе будет очень приятно?!
— Ннет, — запинаясь, произнес Родерик, на всякий случай отступая на несколько шагов от дуба. Факт, что кто?то возьмет и стукнет его головой о дерево, рыцаря не очень устраивал.
— Чудесно, — в голосе сквозила злая ирония, — хоть в чем?то мы пришли к консенсусу.
— К чему?
— Не важно, — голос устало вздохнул, помолчал несколько секунд, а затем произнес:
— Ну?
— Что ну? — не совсем понимая, сказал принц.
— Долго я буду лежать в траве или ваша светлость, наконец, соизволит меня поднять?
— А ты кто?
— Я твой меч, дубина! — с раздражением зашипел голос.
Родерик подошел к мечу и встал над ним, решая для себя, стоит ли брать в руки злой и разговаривающий меч?
— Слушай, — теряя последнее терпение, заорал клинок. — Я не кусаюсь! Подними меня, пожалуйста! Я просто ненавижу росу! Давай хозяин, давай! Шевелись!
— А откуда ты знаешь, что я твой хозяин? — Родерик аккуратно поднял меч с травы.
— От верблюда, — буркнул меч. — Я об этом узнал в тот момент, когда был продан тебе этим толстозадым торговцем! Кошмар! Караул! Позор на всю оставшуюся жизнь! Меня обменяли на какого?то грязного ишака! Да если мои об этом узнают! Слушай, как тебя..
— Родерик, — удивляться уже не было смысла.
— А! Ну, точно! Слушай, Родерик! Не говори про это а? Это ж позор! Волшебный меч на осла!
— А ты и вправду волшебный? — Родерик сел между выступающих из земли корней дуба.
— Нет! — саркастически произнес клинок. — С тобой говорит твое разыгравшееся воображение! Конечно я волшебный!
— Постой, постой! — осенило Родерика. — Если ты не спал, когда тебя продавали… Что же ты молчал все это время?
— А что зря болтать? Тем более, ты послушался этого толстого дуралея и произнес волшебные слова ночью.
— А что, можно было и днем?
— Конечно! Толстяк тебе наврал! Видно испугался, что ты вернешь меня обратно.
«Правильно испугался» — подумал Родерик, а вслух сказал следующее:
— А что же ты тогда не вылезал из ножен, когда я произнес волшебные слова?
— Слушай, я хоть и меч, но и у меня тоже есть личная жизнь! Тем более что милашки?ножны не спали и мы… — меч мечтательно причмокнул.
— Но теперь?то тебя можно достать?
— Доставай, — благодушно разрешил Сурт.