Когда я спустился, мистер Блэк объяснил, что женщина, которую мы разыскиваем, работала официанткой в ресторане «Окна в мир».[2] «Ты чё?» — «А эту женщину зовут Фелиз, и она ее лично не знала. Ей о ней рассказали, когда она сюда въехала». — «Серьезно?» — «Мне такого не выдумать». Мы вышли на улицу и двинулись обратно. Нас обогнала машина, из которой неслась жутко громкая музыка, так что даже сердце завибрировало. Я задрал голову, и там была куча веревок между окнами, и с некоторых свисала одежда. Я спросил у мистера Блэка, не это ли называют бельевыми веревками. Он сказал: «Именно это». Я сказал: «Так я и думал». Мы прошли еще немного. Дети гоняли камушки по мостовой и раскалывались по-хорошему. Мистер Блэк поднял один камушек и положил в карман. Он посмотрел на табличку с названием улицы, а потом на свои часы. Два старика сидели на стульях у входа в магазин. Они курили сигары и смотрели на мир, как в телек.
«Все-таки странно, если подумать», — сказал я. «Что странно?» — «Что она там работала Может, они с папой друг друга знали. Или не знали, а просто она его в то утро обслуживала. Он ведь был там, в ресторане. У него была встреча. Может, она ему кофе подливала или типа того». — «Вполне возможно». — «Может, они вместе погибли». Я знаю, что ему нечего было на это сказать, потому что, конечно, они вместе погибли. Вопрос в том, как они вместе погибли, ну, типа, в разных концах ресторана, или рядом, или еще как. Может, они вместе пробрались на крышу. На некоторых фото видно, как люди вместе бросаются вниз и держатся за руки. Может, и они так же. А может, они просто разговаривали, пока не рухнуло здание. О чем они могли говорить? Ясно же, что они были совсем разные. Может, он рассказал ей про меня. Что он ей рассказал? Я не мог определить, что чувствую, представляя, как он держит кого-то за руку.
«У нее были дети?» — спросил я. «Не знаю». — «А вы спросите». — «У кого спросить?» — «У женщины, которая там живет вместо Агнии. Если у нее были дети, я уверен, что она про них знает. Давайте вернемся и спросим». Он не спросил, почему мне это важно, и не стал убеждать, что она и так уже обо всем рассказала Мы вернулись на три квартала назад, и я поднялся по лестнице, и выкатил ее на площадку, и они опять стали перекрикиваться. Наконец мистер Блэк заорал: «Не было!» Но я заподозрил, что он меня обманывает, потому что хоть и не говорю по-испански, понял, что она сказала намного больше, чем просто нет.
Когда мы шли обратно к метро, мне было озарение, и после него я разозлился. «Минуточку, — сказал я. — Над чем вы тогда раскалывались?» — «Когда тогда?» — «Когда в первый раз с ней говорили. Вы над чем-то вместе раскололись». — «Не знаю», — сказал он. «Не знаете?» — «Не помню». — «Постарайтесь вспомнить». Он задумался на минуту. «Не могу». Ложь № 77.
У входа в метро мы купили несколько тамалес[3] у женщины, которая торговала ими из огромной кастрюли на тележке супермаркета. Обычно я не доверяю еде, которая свернута не при мне или не приготовлена мамой, но мы сели на тротуар и съели наши тамалес. Мистер Блэк сказал: «Теперь я, по крайней мере, снова воспрял». — «Что значит «воспрял»?» — «Ожил. Посвежел». — «Я тоже воспрял». Он опустил на меня руку и сказал: «Вот и славно». — «Они ведь виганские, да?» Я тряс тамбурином, поднимаясь по лестнице в метро, и задержал дыхание, когда поезд ушел под землю.
Алберт Блэк был родом из Монтаны. Он хотел быть актером, но не хотел в Калифорнию, потому что Калифорния рядом с Монтаной, а для актера главная фишка — перевоплощаться в кого-нибудь подальше.
Алиса Блэк была запредельно напуганная, потому что жила в здании, предназначенном для промышленных нужд, и жить там вообще-то не разрешалось. Прежде чем открыть дверь, она заставила нас дать клятву, что мы не из жилищного управления. Я сказал: «Да вы посмотрите в глазок». Она посмотрела и сказала «Ах, вы», что было странно, и после этого впустила. Руки у нее были в угле, и я заметил, что всюду были рисунки, и на каждом — один и тот же мужчина. «Вам есть сорок?» — «Мне двадцать один». — «Мне девять». — «Мне сто три». Я спросил, ее ли это рисунки. «Да». — «Все?» — «Да». Я не стал спрашивать, кем ей приходится мужчина на рисунках, мне и без этого хватало на сердце гирь. Столько раз рисовать можно только того, кого любишь и по кому скучаешь. Я сказал: «Вы жутко красивая». — «Спасибо». — «Мы можем поцеловаться?» Мистер Блэк ткнул меня локтем в бок и сказал: «Вы что-нибудь знаете про этот ключ?»
Уважаемый Оскар Шелл!
Пишу Вам по просьбе профессора Кейли, которая в данный момент находится в экспедиции в Конго. Она просила передать Вам свою признательность за Ваше желание принять участие в ее работе со слонами. Учитывая, что у нее уже есть ассистент (я), а с бюджетными ограничениями Вы, я уверен, сталкивались, она пока не может предложить Вам работу. Но она просила передать, что если Вы не утратите интерес и будете по-прежнему свободны, то следующей осенью у нее может возникнуть проект в Судане, на котором ей понадобится еще один ассистент. (Заявки на грант сейчас рассматриваются.)