Пошел как-то умный Матько невесту сватать. Встретили его радушно – лавку, где ему сесть, обтерли. Сидят, беседу ведут. Говорит хозяин:
– Ну-ка, мать, сбегай в чулан! Зачем – сама знаешь!
А мать только того и ждет – выскочила из горницы, за угощеньем побежала. Ждут её – прождут, запропастилась куда-то баба, нету ее и нету! Отец говорит:
– Ступай-ка ты, дочка, погляди, где там наша мать застряла? Побежала дочка, и тоже пропала, как сквозь землю провалилась.
– Какого лешего они там канителятся? Ну, погодите, уж я вас! – разозлился отец и сам за ними отправился.
Сидит Матько хозяев дожидается. Долго сидел – никого нету. Он то зевнет, тодровец в очаг подкинет, то еще чем займется, чтоб не уснуть, а те все не идут и не идут.
– Ну, – решил Матько, – хорошо это или худо, а пойду-ка я сам и погляжу, что там с ними случилось. Может они в том чулане к полу прилипли.
Пошел, а в чулане уже и свеча, что мать с собой брала, чуть не начисто сгорела!
А все трое сидят, в голос ревут, аж за два дома соседям слыхать.
– Вы что кричите? – спрашивает Матько, а от них слова толком не добьешься, одни только стоны да вопли.
Мать криком кричит, кое-как ему объясняет:
– Погляди-ка, любезный наш Матько! Вот она лесенка, что из чулана на чердак ведет, а вот он топор висит. Вы с нашей Доркой поженитесь, у вас ребеночек будет, забежит он ненароком в чулан, стронет лесенку с места, топор ему на голову свалится и убьет! Вот горе-то! Ах, бедное наше дитятко, бедное дитятко! – снова заголосила мать, а за ней и отец с дочкой.
Не знает Матько – смеяться ему или плакать. Едва успокоил. А потом говорит:
– Коли отыщу на свете еще пятерых глупее вас, – тогда возьму вашу дочку в жены! А пока – прощайте!
Ходил-ходил, искал-искал, никто не попадается.
Но вот добрался он до какой-то деревни. Видит, сарай, амбары да хлевы стоят. Он туда.
– Погляжу, как здесь люди хозяйствуют, – решил он.
И тут углядел, что возле одного курятника баба курицу безжалостно колотит, так колотит, только пухи перья летят.
– Вы за что, хозяюшка, свою хохлатку наказываете? – спрашивает Матько.
– Да вишь, дрянь какая, у нее двенадцать цыплят, а она никак не хочет их молоком кормить.
Научил Матько бабу, что надо яичко сварить, облупить, порубить, да пшена напарить, перемешать и этой кашей цыплят накормить. Баба не верит, что цыплята у курицы вымя не сосут. Увидала, как они клюют, обрадовалась, стала Матько благодарить, много денег дала.
Вот и нашел Матько первого дурня, может и не глупее, чем те его, но уж и не умнее.
– Ладно, – думает, – первый дурень есть.
Стал Матько ко второй деревне подходить – слышит, колокола звонят, а навстречу ему похоронная процессия движется. Мужики гроб несут, бабы следом плетутся, кричат, руки ломают, стар и млад на похороны сбежались, гроб открыт, а в гробу молодая красавица живехонька лежит.
– Скажите, люди добрые, что это вы делаете, – спрашивает Матько.
– А что? – отвечают ему. – Нашего старосты дочка по воду пошла, руку в кувшин засунула, а обратно вытащить не может! Вся деревня голову ломала, ничего не придумала, а девица совсем извелась! Что ж, ей всю жизнь кувшин на руке носить? Вот мы и хотим ее разом от всех печалей избавить!
– Экие вы дурни!
Могли ему, конечно, за такое оскорбление всыпать, да Матько не ленивый был, разбил кувшин и освободил девицу.
Всей деревней проводили его на богатый Старостин двор, вместо поминок веселая гульба началась. А потом – блюдо по кругу пошло, насобирали умному Матько денег кучу.
Вот вам и еще дурни. Неплохо дела идут!
В третьей деревне хотели, чтоб церковь у них и снаружи и изнутри была белым-бела. Только из чего строить? Кто-то посоветовал из творога. Тут же начали молоко творожить, а из творога церковь ставить, поставили, да только без окон. Снаружи хороша, бела. Зато внутри хуже темницы. Стали в нее свет в мешках носить. Да все напрасно.
Но вскоре прилетели из леса птицы, проклевали в твороге дыры и стало в церкви светло.
– Не иначе, как птички свет приносят! Наловим их, запрем, станут они там днем и ночью светить.
Не долго думая, отправились всей деревней в лес, к высокому дереву, за птичьими гнездами. С собой длинную лестницу прихватили, на плечах несут. Да только лестница за каждое дерево цепляется, а где лес погуще, ни туда, ни сюда двинуться не дает. Пришлось им перекладины одну за другой выламывать. Наконец добрались до высокого дерева, а у лестницы всего три перекладины остались!
Но мужики-здоровяки – около дерева встали, влезли один другому на плечи и до самой макушки дотянулись. Самый первый до гнезда добрался и схватил его в кулак вместе с птицами. Кричит на радостях:
– Держу! – тут самый нижний голову задрал, посмотреть хочет, а нога у него подвернулась, он и шлепнулся на землю, а за ним и все остальные.
Птицы ждать не стали, тем временем и разлетелись. Ну и дела! У кого нога, у кого рука поломаны, а у кого и голова разбита.
А тут в их деревню наш Матько пришел. Научил он их церковь из камня построить, в ней окна прорубить и стены известью побелить. Стоит церковь белая, красивая! Дали мужики Матько денег больше, чем церковь стоила.