— Это какая-то проклятая птица! — решили все.
Как ни веселился король Косарь, а надоело ему ждать покорности. Послал он в осажденный город стрелу с письмом, а в письме написал царю Гороху, что если города ему не сдадут, то завтра царевич Орлик будет казнен. Ждал король Косарь ответа до самого вечера, да так и не получил его. И в столице не знал еще никто, что славный царь Горох бежал.
— Завтра казнить царевича Орлика! — приказал король Косарь.- Надоело мне ждать. Всех буду казнить, кто только попадется мне в руки. Пусть помнят, какой был король Косарь!
К утру все было готово для казни. Собралось все королевское войско смотреть, как будут казнить царевича Орлика. Вот уже загудели уныло трубы, и сторожа вывели царевича. Молодой красавец не трусил, а только с тоской смотрел на родную столицу, стены которой были усыпаны народом. Там уже было известно о казни царевича.
Король Косарь вышел из палатки и махнул платком — это значило, что прощения не будет. Но как раз в это время налетела сорока, взвилась над землянкою пленного царевича и страшно затрещала. Она вилась над самой головой короля Косаря.
— Что это за птица? — рассердился король Косарь.
Придворные бросились отгонять птицу, а она так и лезет — кого в голову клюнет, кого в руку, а кому прямо в глаз норовит попасть. И придворные рассердились. А сорока села на золотую маковку королевской палатки и точно всех дразнит. Начали в нее стрелять, и никто попасть не может.
— Убейте ее! — кричит король Косарь.- Да нет, куда вам… Давайте мне мой лук и стрелы. Я покажу вам, как нужно стрелять…
Натянул король Косарь могучей рукой тугой лук, запела оперенная лебединым пером стрела, и свалилась с маковки сорока. Тут у всех на глазах свершилось великое чудо. Когда подбежали поднять убитую сороку, на земле лежала с закрытыми глазами девушка неописанной красоты. Все сразу узнали в ней прекрасную царевну Кутафью. Стрела попала ей прямо в левую руку, в самый мизинец. Подбежал сам король Косарь, припал на колени и в ужасе проговорил:
— Девица-краса, что ты со мной сделала? Раскрылись чудные девичьи глаза, и прекрасная царевна
Кутафья ответила:
— Не вели казнить брата Орлика…
Король Косарь махнул платком, а стража, окружающая царевича, расступилась.
X
Ведет Босоножка двух царей да царицу Луковну, а они идут да ссорятся. Все задирает царь Пантелей.
— Ах, какое у меня отличное царство было!..- хвастается он.- Такого другого царства и нет…
— Вот и врешь, царь Пантелей! — спорит Горох.- Мое было не в пример лучше…
— Нет, мое!..
— Нет, мое!..
Как ни старается царь Горох сделаться добрым, а никак не может. Как тут будешь добрым, когда царь Пантелей говорит, что его царство было лучше?
Опять идут.
— А сколько у меня всякого добра было! — говорит царь Пантелей.- Одной казны не пересчитаешь. Ни у кого столько не было.
— Опять врешь! — говорит царь Горох— У меня и добра и казны было больше.
Идут цари и ссорятся. Царица несколько раз дергала царя Гороха за рукав и шептала:
— Перестань, старик… Ведь ты же хотел быть добрым?
— А ежели царь Пантелей мешает мне быть добрым? — сердится славный царь Горох.
Всякий думает о своем, а царица Луковна — все о детях. Где-то красавец царевич Орлик? Где-то прекрасная царевна Кутафья? Где-то царевна Горошинка? Младшей дочки было ей больше всего жаль. Поди, и косточек не осталось от Горошинки… Идет царица и потихоньку вытирает материнские слезы рукавом.
А цари отдохнут и опять спорят. Спорили-спорили, чуть не подрались. Едва царица Луковна их разняла.
— Перестаньте вы грешить,- уговаривала она их.- Оба лучше… Ничего не осталось, так и хвалиться нечем.
— У меня-то осталось! — озлился славный царь Горох.- Да, осталось… Я и сейчас богаче царя Пантелея.
Рассердился царь Горох, сдернул перчатку с правой руки, показал царю Пантелею свои шесть пальцев и говорит:
— Что, видел? У тебя пять пальцев всего, а у меня целых шесть — вот и вышло, что я тебя богаче.
— Эх ты, нашел чем хвалиться! — засмеялся царь Пантелей.- Уж если на то пошло, так у меня одна борода чего стоит…
Долго спорили цари, опять чуть не подрались, но царь Пантелей изнемог, присел на кочку и заплакал. Царю Гороху сделалось вдруг совестно. Зачем он хвастался своими шестью пальцами и довел человека до слез?
— Послушай, царь Пантелей…- заговорил он.- Послушай… брось!..
— Никак не могу бросить, царь Горох.
— Да ты о чем!
— А я есть хочу. Лучше уж было остаться в столице или идти к злому королю Косарю. Все равно помирать голодною смертью…
Подошла Босоножка и подала царю Пантелею кусок хлеба. Съел его царь Пантелей да как закричит:
— А что же ты, такая-сякая, щей мне не даешь?!. По-твоему, цари всухомятку должны есть? Да я тебя сейчас изничтожу…
— Перестань, нехорошо…- уговаривал царь Горох.- Хорошо, когда и кусок хлебца найдется.
XI
Долго ли, коротко ли вздорили цари между собой, потом мирились, потом опять вздорили, а Босоножка идет себе впереди, переваливается на кривых ногах да черемуховой палкой подпирается.
Царица Луковна молчала — боялась, чтобы не было погони, чтобы не убили царя Гороха, а когда ушли подальше и опасность миновала, она стала думать другое. И откуда взялась эта самая Босоножка? И платьишко на ней рваное, и сама она какая-то корявая да еще к тому же хромая. Не нашел царь Горох девицы хуже. Такой-то уродины и близко бы к царскому дворцу не пустили. Начала царица Луковна посерживаться и спрашивает: