Тут эти двое пареньков взяли трости и давай хлестать Федора-царевича пониже спины. Били, били, он едва ноги унес. А Синеглазка опять посылает к царю: – Отдай царевича…
Пуще испугался царь и посылает середнего – Василия-царевича. Он приходит к шатру. Выбегают два мальчика: – Матушка, матушка, это не наш ли батюшка идет? – Нет, детушки, это ваш дяденька. Угостите его хорошенько.
Двое пареньков опять давай дядю тростями чесать. Били, били, Василий-царевич едва ноги унес. А Синеглазка в третий раз посылает к царю:
– Ступайте, ищите третьего сынка, Ивана-царевича. Не найдете – все царство потопчу, пожгу.
Царь еще пуще испугался, посылает за Федоромцаревичем и Василием-царевичем, велит им найти брата, Ивана-царевича. Тут братья упали отцу в ноги и во всем повинились: как у сонного Ивана-царевича взяли живую воду и молодильные яблоки, а самого бросили в пропасть.
Услышал это царь и залился слезами. А в ту пору Иван-царевич сам идет к Синеглазке, и с ним идет голь кабацкая. Они под ногами сукна рвут и в стороны мечут. Подходит он к белополотняному шатру. Выбегают два мальчика: – Матушка, матушка, к нам какой-то пьяница идет с голью кабацкой! А Синеглазка им:
– Возьмите его за белые руки, ведите в шатер. Это ваш родной батюшка. Он безвинно три года страдал.
Тут Ивана-царевича взяли за белые руки, ввели в шатер. Синеглазка его умыла и причесала, одежу на нем сменила и спать уложила. А голи кабацкой по стаканчику поднесла, и они домой отправились.
На другой день Синеглазка и Иван-царевич приехали во дворец. Тут начался пир на весь мир – честным пирком да и за свадебку. Федору-царевичу и Василиюцаревичу мало было чести, прогнали их со двора – ночевать где ночь, где две, а третью и ночевать негде…
Иван-царевич не остался здесь, а уехал с Синеглазкой в ее девичье царство. Тут и сказке конец.
(*) Сугон – погоня.