— Андрею Андреевичу значительно лучше, — негромко сказал Горчинский в широкую спину инспектора.
— Знаю, — сказал инспектор, усаживаясь, наконец, с довольным кряхтением.
Подбежал пилот, торопливо вскарабкался на свое место.
— Будете писать рапорт? — осведомился Горчинский.
— Буду писать рапорт, — ответил инспектор.
— Так…
Горчинский, шевеля усиками, посмотрел инспектору в глаза и вдруг спросил высоким тенорком:
— Скажите, пожалуйста, вы не тот Рыбников, который в шестьдесят восьмом году в Кустанае самовольно, не дожидаясь прибытия автоматов, разрядил какие-то штуки?
— Александр Борисович! — резко сказал директор….
— Тогда еще что-то случилось с вашей ногой…
— Прекратить, Горчинский!
Инспектор промолчал.
Он крепко стукнул дверцей кабины и откинулся на мягкое сиденье.
Директор и Горчинский стояли на площади и, задрав головы, смотрели, как большой серебристый жук со слабым гудением проплыл над семнадцатиэтажной бело-розовой громадой института и исчез в синем предвечернем небе.