Мистер Пендлтон по?прежнему взирал на Поллианну округлившимися глазами. Но только теперь у него еще и рот раскрылся.
Но только теперь у него еще и рот раскрылся.
— Нэнси сказала тебе, что я коплю деньги для… А кто такая эта Нэнси, позволь узнать?
— Ну, Нэнси, это наша Нэнси. Она работает у тети Полли.
— У тети Полли? А кто такая тетя Полли?
— Мисс Полли Харрингтон, я живу у нее. Мистер Пендлтон вздрогнул. .
— Мисс… Полли… Харрингтон, — словно заклинание, прошептал он. — Ты живешь у нее?
— Да, я ее племянница. Она взяла меня на воспитание. Моя мама была ее сестрой. Она умерла, а когда папа тоже ушел жить вместе с ней и остальными детьми в рай, у меня не осталось никого, кроме Женской помощи. Вот тогда тетя Полли меня и взяла к себе.
Мужчина молчал. Он лежал с закрытыми глазами. Лицо его так побелело, что почти слилось с подушкой.
Поллианна испуганно вскочила со стула.
— Мне, пожалуй, пора, сэр. Надеюсь, вам понравится студень.
Мистер Пендлтон открыл глаза и резко повернул голову к Поллианне. Взгляд его был исполнен такой печали, что девочка удивилась.
— Ты… так ты племянница мисс Харрингтон? — ласково спросил он.
— Да, сэр.
Мистер Пендлтон пристально посмотрел ей в лицо.
— Вы, наверное, знаете тетю Полли? — едва слышно от смущения пробормотала Поллианна. Джон Пендлтон грустно улыбнулся.
— О, да, я знаю ее.
Он умолк. Горестная улыбка по?прежнему не сходила с его губ.
— Но нет, не может быть, — наконец, проговорил он. — Не станешь же ты утверждать, что мисс Полли Харрингтон прислала мне и студень?
— Нет, сэр, не стану, — расстроено ответила Поллианна. — Она сказала, что я должна сделать все, чтобы вы ни в коем случае не подумали, что это отправила она, но я…
— Я так и думал! — перебил ее мистер Пендлтон и отвернулся.
Поллианна совсем растерялась и на цыпочках вышла из комнаты.
Под порткошером ее дожидался доктор. Он коротал время, беседуя с санитаром.
— А вот и мисс Поллианна! — воскликнул он, как только девочка поравнялась с ним. — Я уже было хотел уезжать, но потом решил, что могу доставить себе удовольствие завезти тебя домой. Ты позволишь мне это сделать?
— Спасибо, сэр! Я так рада, что вы меня подождали. Я обожаю кататься, — говорила она, пока доктор подсаживал ее в пролетку.
— Ты любишь кататься? — с улыбкой переспросил доктор, кивая на прощание санитару. — Но, насколько я знаю, ты много чего любишь делать? — продолжал он, когда они уже быстро ехали по дороге. Поллианна засмеялась.
— Наверное, это правда. Я люблю все, когда это просто жизнь. Но есть вещи, которые я не очень люблю. Ну, например, шить, читать вслух и еще что?нибудь такое, потому что ведь когда это делаешь, совсем не живешь…
— Не живешь? Как же так?
— Тетя Полли называет это «учиться жить», — тяжело вздохнув, объяснила девочка и смущенно улыбнулась доктору. Доктор тоже улыбнулся, и это была очень странная улыбка.
— Что ж, — задумчиво ответил он. — Мне кажется; по?другому тетя Полли и не могла сказать.
— Но я не понимаю, зачем этому надо учиться? — удивилась Поллианна. — Я ведь никогда не училась. На этот раз тяжело вздохнул доктор.
— Не знаю, но, боюсь, некоторым все же приходится.
Доктор о чем?то задумался. Украдкой взглянув на него, Поллианна заметила, какое грустное у него стало лицо, и ей захотелось хоть чем?то его обрадовать.
— Доктор Чилтон, — робко сказала она, — мне кажется, что у вас самая радостная работа на земле.
Доктор окинул ее изумленным взглядом.
— Радостная? Да куда бы ни шел, я вижу одни страдания! — горестно воскликнул он.
— Знаю, — кивнула Поллианна. — Но вы же помогаете тем, кто страдает. И вы, конечно же, радуетесь, когда они перестают страдать. Вот и выходит, что вы радуетесь чаще всех нас.
У доктора вдруг подступил ком к горлу. У него не было ни дома, ни жены, ни детей. У него не было ничего, кроме любимой работы и двухкомнатной квартиры, в которой он жил и лечил.
И вот теперь, глядя в глаза Поллианне, он чувствовал себя так, будто его благословляют на дальнейшие труды. И он знал: ни самые тяжелые дни, ни бессонные ночи не заставят его забыть воодушевления, рожденного этой удивительной девочкой.
— Да благословит тебя Бог, милая, — сказал доктор, и лицо его озарилось необычайно доброй улыбкой, которая так располагала к нему пациентов. — Бывает, что доктору не меньше больных требуется глоток тонизирующей микстуры, — добавил он.
Слова его озадачили Поллианну, и она напряженно обдумывала их до тех пор, пока бурундук, перебежавший дорогу вблизи экипажа, не отвлек ее внимание.
Доктор довез Поллианну до самого входа в дом, улыбнулся Нэнси, которая подметала парадное крыльцо, и уехал.
— Я так хорошо прокатилась с доктором! — поделилась Поллианна радостью с Нэнси и, прыгая по ступенькам, добавила: — Он такой чудный!
— Да неужели? — ехидно сверкнула глазами Нэнси.
— Я сказала ему, что я считаю, что его работа радует больше всех других работ на свете.
— Что? — всплеснула руками Нэнси. — Ходить лечить больных или, того хуже, здоровых, которые прикидываются больными? Нечего сказать, велика радость!
Поллианна торжествующе засмеялась.
— Знаешь, мистер Чилтон мне примерно то же самое ответил. Но все равно, он согласился, что ему есть чему радоваться. Попробуй, сама угадай чему?