— Что? — поразился Кола. Он не достиг Троловой отрешённости, его ещё могли удивить некоторые поступки людей.
— Всё просто, — призналась Ринис. — По дороге в Кадот я залетела в Кеос и не стала скрывать при дворе Дизария свои планы и надежды уговорить тебя на этот последний поединок. — Она не очень уверенно усмехнулась. — Расчёт был на то, что в таком заражённом интригами высокородном сообществе всегда найдётся кто-нибудь, кто захочет продать Такне эти сведения… И она будет знать, куда мы направляемся и какая из этого для неё проистекает угроза.
— Чтобы она думала, что действует?..
— Да, чтобы решила упредить нас, чтобы появилась у реки Гавай и вздумала сражаться с Тролом.
— Неплохо, — усмехнулся Трол. — Теперь мы знаем, что твой план сработал.
— Ещё как! — с заметной горечью воскликнул Кола.
Ему, по мере того как они продвигались на Юг, всё меньше нравился этот поход. Но у него тоже была надежда, Трол прочитал её как-то, когда принц, заглядевшись на волны, задумался и потерял контроль над своими мыслями. А главное, он не позаботился о том, чтобы никто не вломился в его сознание… Вот Трол и воспользовался.
Кола очень хотел быть королём. И сейчас собирался сделать всё, что от него зависит, чтобы стать им… даже если к его королевству в качестве дополнения будет прилагаться Ринис. Он даже пытался в какой-то момент убедить себя, что как подруга она его вполне устроит… Впрочем, нет, всё было ещё проще, решил Трол после некоторого размышления. Короли — это такие люди, которые никогда свои чувства и желания не считают абсолютной ценностью. Они с детства воспитываются в духе подчинения своих привязанностей и любовей тому, что более выгодно в той или иной политической ситуации. Вот эта особенность воспитания Колы сейчас и вышла на первый план. Итак, у него тоже была надежда…
А потом наступил день, слегка сырой и туманный, что было странно в экваториальных широтах, когда они вышли к устью реки Гавай. Капитан, улыбаясь так, что стало видно, как много зубов у него отсутствует, доложил, что лодка, которая высадит путешественников и их птиц, готова.
Трола пришлось спускать в эту лодку на канате, потому что перебраться по верёвочному трапу он не сумел, был слишком для этого немощен. Впрочем, большим затруднением эти хлопоты капитан и его люди не посчитали — ведь примерно так же они вынуждены были обращаться и с фламинго.
Впрочем, большим затруднением эти хлопоты капитан и его люди не посчитали — ведь примерно так же они вынуждены были обращаться и с фламинго.
Лодки врезались в чистый, дикий песок в том месте, где река заметно меняла цвет моря, далеко заходя в глубокие и зелёные волны, набегающие с западной стороны. Выгрузка прошла быстро, хотя все и вымокли. Но фламинго, застоявшимся в тесных стойлах, это даже понравилось. Они почти сразу же попробовали взлететь, но Ринис заставила их подчиниться, применив магическую силу.
А Тролу, когда они вышли на берег, пришло в голову, что они потому так неспешно в общем-то добирались до Гавай, чтобы позволить Такне подготовиться. Ему следовало бы подумать об этом ещё тогда, когда Ринис призналась в своей интриге. Видимо, он действительно здорово сдал, если не сумел уложить все имеющиеся у него сведения в общую стройную картину. Раньше он так не промахнулся бы.
Остаток дня и всю ночь они отдыхали на берегу, потому что он был пустынен, спокоен и очень чист, совершенно незамутнен ни малейшим присутствием человека. Корабль давно ушёл, а они даже не полностью подготовили свои седельные мешки — так расслабляюще действовало на них это место. Лишь на следующее утро Ринис подняла в воздух птиц, совершила с ними пробный полёт и после этого позволила взгромоздиться в их седла принцу с Тролом. По её стойкому убеждению, летать они практически не умели. Кола даже немного обиделся — ведь они перелетали через моря, забирались в такие дебри, что у почтенных географов дух захватывало… И тем не менее Ринис была права: с птицами она умела обращаться куда лучше.
Трол беспокоился, что не сумеет усидеть в седле и управляться со всеми этими уздечками и поводьями как следует, но это оказалось и не нужно. Его Дору на магическом поводе отлично вела Ринис, ему осталось только дремать, разглядывать землю под крыльями и, разумеется, не падать из седла. На это, да ещё пополам с дрёмой, энергии у него хватало.
Глава 4
Но на третий день Трола пришлось вытаскивать из седла, он уже не мог сойти на землю сам… Теперь он ждал, пока к нему подойдут какие-то люди, от усталости даже не вполне понимая, кто они и чего хотят, но знал, что их лучше подождать. А когда его уложили на жёсткие попоны у костра, он услышал такой разговор:
— Ринис, если ты полагаешь, что он может одолеть Такну…
— Я в этом уверена.
— Посмотри на него!
Тогда Трол вспомнил. Это была Ринис, дочь Мёды и Нишапра, внучка Сибары… Он устал, но сейчас это было неважно, он попытался поднять свой слух. И чуть не рассмеялся хриплым, старческим смехом — так мало он выигрывал при этом, таким беспомощным оказался этот приём.
Вторым был, кажется… Да, это был Кола, принц Зимногорский. Уже не тот, каким он должен быть, согласно прожитым годам, а более старый, почти изживший даже свою зрелость человек. Вопросом оставалось только — зачем он отправился с ним, почему не захотел остаться дома?