Рассказывают, будто встарь, в сухую пору года, чиновные старшины частенько сгоняли людей на охоту. Много бед приносила простому люду эта охота. Приходилось долго блуждать по далеким лесам, а добытого зверя отдавать старшинам. Так уж было заведено, и никто не смел нарушить этот обычай.
Только озорник Куой мог решиться подшутить над чиновным старшиной. И вот в ночь перед охотой отнес Куой к месту, где охотники обычно останавливаются на привал, бамбуковую трубку с вареным рисом, хороший кусок жареного мяса и спрятал их в кустах. Потом недалеко от того места, где старшина отбирал у людей добычу, Куой укрыл пойманного им оленя.
Едва занялся день, в селении раздались призывные звуки гонга. И все — кто с копьем, кто с луком — собрались на площади. Один Куой продолжал спать, свернувшись клубком под одеялом. Заметил чиновный старшина, что среди охотников нет Куоя, рассердился и поскакал к его дому. Вбежал старшина в дом, толкает в бок Куоя, а хитрец и не думает вставать, спросонок бормочет, чтобы оставили его в покое. Растормошил его все-таки старшина, а Куой знай свое твердит:
— Как же я, почтенный, на охоту пойду, когда у меня ничего не приготовлено — и рис не сварен, и копье не припасено.
Не пожелал старшина внять мольбам Куоя, выволок его из дому и погнал на охоту.
Идет Куой, понурившись, жалобно что-то бормочет, на все вопросы лишь одно отвечает:
— Заснул я, забыл обо всем, не успел даже риса в дорогу сварить, не успел копье и лук со стрелами у соседей попросить. Видно, не избежать мне наказания. Надо вознести молитву, чтобы смилостивились надо мной божества…
Проходила дорога мимо храма бога Тхена, и Куой выскочил из толпы охотников и юркнул прямо во врата храма. Решил чиновный старшина, что хитрец вознамерился улизнуть, кинулся за ним вдогонку, вбежал в храм и видит: Куой склонился над курящимися благовониями и что-то шепчет.
— Эй, Куой, ты что, сбежать вздумал? — грозно крикнул старшина.
— Вы, почтенный, добра мне не пожелали, не оставили меня дома, чтобы я рису в дорогу сварил, копье или лук приготовил. Вот и пришел я пожаловаться богу Тхену. Только теперь я вас не боюсь! Бог ниспослал мне волшебный посох! — И Куой высоко поднял бамбуковую палку, вскинул ее на плечо и радостно зашагал из храма.
От таких слов чиновный старшина еще больше распалился, приказал охотникам, чтобы Куою риса не давали, ни в чем ему не помогали на охоте.
«Посмотрим, как тебя выручит бамбуковая палка! — со злорадством думает старшина.- Погоди у меня, скоро с тобой расквитаюсь…»
Пришли охотники на то место, где обычно привал устраивают, чтобы подкрепиться. Жалеют односельчане Куоя, каждый готов с ним рисом поделиться, да не разрешает чиновный старшина, зорко следит за всеми, чтобы никто к Куою и близко подойти не смел.
Только Куою все нипочем — сидит, песни распевает. Разозлился старшина, подбежал к Куою и велит ему тотчас же, хоть из-под земли, рису себе раздобыть, а коли не выполнит он приказа, то шкуру ему спустит. Испугались односельчане за своего любимца, весельчака Куоя, а тот улыбается и говорит:
— Я еще не успел проголодаться. Но как только есть захочу, волшебный посох мне тут же все доставит.
— Вот и изволь немедленно сюда рису вареного подать! — закричал старшина и схватился за ружье. — Не то я тебя застрелю!
Ничуть не испугался Куой, встал спокойно, поднял свой посох и произнес такое заклинание:
— О волшебный посох! О волшебный посох! Пошли мне риса, пошли мне мяса! — И что было сил метнул палку в кусты.
Выждал хитрец минуту, кинулся в самую чащу, где посох его скрылся, а потом выходит из кустов, неся бамбуковую трубку с вареным рисом и жареное мясо. Увидели такое чудо односельчане, от радости захлопали в ладоши, закричали. Только чиновный старшина молчал, глаза его кровью налились от злости, того и гляди, лопнут.
Со всеми поделился Куой рисом и мясом. Поели охотники, отдохнули и стали к охоте готовиться. Лишь один Куой ни о чем не думает, никакого беспокойства не выказывает. Устроился поудобней под деревом, развел костерок и греется.
Чиновный старшина на этот раз смолчал, но про себя подумал: «Ладно, сиди, грейся! Только придет время сдавать добычу, и если ты мне не сдашь — пеняй на себя!..»
Когда завечерело, стали охотники собираться, каждый свою добычу несет — кто лисицу, кто зайца. Один Куой ничего нести не собирается.
— Эй, Куой,- кричит старшина,- ты что, бунтовать вздумал?..
— Вы же знаете, почтенный,- смиренно отвечает хитрец,- что нет у меня ни копья, ни лука. И сами приказали, чтобы никто мне не помогал на охоте. Неужели голыми руками зверя изловишь? Вот мне и нечем порадовать вас.
— А где же твой волшебный посох? — спрашивает старшина.
— Вот спасибо, почтенный! Ведь я про посох совсем забыл,- радостно откликнулся хитрец.- Сейчас я какой угодно дичины добуду!
Поднял Куой свой посох, громким голосом произнес заклинание:
— О волшебный посох! О волшебный посох! Пошли мне жирного оленя! — И метнул бамбуковую палку в кусты.
Тут все услышали жалобный крик оленя, кинулись в кусты, а там — связанный олень лежит! От радости закричали охотники, обступили Куоя, поздравляют. Один чиновный старшина стоит, ничего сказать не может, рот разинул, глаза выпучил. То на оленя глядит, то на бамбуковый посох. И задумал тут старшина волшебным посохом завладеть. Не годится, чтобы этакое чудо простолюдину принадлежало.