Рубрика: Зарубежная классика

Шум и ярость

Через забор, в просветы густых завитков, мне было видно, как они бьют. Идут к флажку, и я пошел забором. Ластер ищет в траве под деревом в цвету. Вытащили флажок, бьют. Вставили назад флажок, пошли на гладкое, один ударил, и другой ударил.

Венера

Богини или Три романа герцогини Асси — 3 Анонс Любовь… и только любовь! Вот основная идея трилогии знаменитого немецкого романиста. Блистательные, колоритные исторические сцены конца 19-го века, тайные дворцовые интриги — и на фоне этого разворачивается полная любви и приключений жизнь главной героини романов герцогини Виоланты Асси.

Смерть в кредит

Потребовалось почти шестьдесят лет, чтобы «Смерть в кредит» была опубликована в Рос-сии. Благодаря таланту и упорству переводчицы Маруси Климовой (Татьяны Кондратович) рус-ская публика сможет наконец открыть для себя это важнейшее произведение Селина, которое единодушно считается одним из самых значительных французских романов XX века.

Выигрыши

Ф. Достоевский, «Идиот», ч. IV, гл. I ПРОЛОГ I «Маркиза вышла в пять, — подумал Карлос Лопес. — Где, черт побери, я читал это?» Они сидели в «Лондоне», на углу Перу и Авениды, было десять минут шестого.

Будденброки

1 — «Что сие означает?.. Что сие означает?..» — Вот именно, черт возьми, c'est la question, ma tres chere demoiselle! Консульша Будденброк, расположившаяся рядом со свекровью на длинной белой софе с си-деньем, обтянутым желтой шелковой тканью, и спинкой, увенчанной золоченой головою льва, бросила быстрый взгляд на супруга, сидевшего тут же в креслах, и поспешила на помощь дочке, которая примостилась на коленях у деда, поближе к окну.

Диана

Богини или Три романа герцогини Асси — 1 Анонс Любовь… и только любовь! Вот основная идея трилогии знаменитого немецкого романиста. Блистательные, колоритные исторические сцены конца 19-го века, тайные дворцовые интриги — и на фоне этого разворачивается полная любви и приключений жизнь главной героини романов герцогини Виоланты Асси.

Бедные

Империя (Манн) — 2 I НЕНАВИДЯЩИЕ, ЛЮБЯЩИЕ Перед огромной рабочей казармой в Гаузенфельде неистово орали дети. Сотни ребят, словно выплеснутые из недр битком набитого дома, где все они родились, бегали и отчаянно дрались на серой от пыли лужайке.