Слово о полку Игореве

 С топчаками, ревугами и олберами!

 Они без щитов с кинжалами засапожными

 Кликом полки побеждали,

 Звеня славою прадедов.

 Вы же рекли: «Мы одни постоим за себя,

 Славу передню сами похитим,

 Заднюю славу сами поделим!»

 И не диво бы, братья, старому стать молодым.

 Сокол ученый

 Птиц высоко взбивает,

 Не даст он в обиду гнезда своего!

 Но горе, горе! князья мне не в помощь!

 Времена обратились на низкое!

 Вот и у Роменя кричат под саблями половецкими,

 А князь Владимир под ранами.

 Горе и беда сыну Глебову!

 Где ж ты, великий князь Всеволод?

 Иль не помыслишь прилететь издалече, отцовский златой престол защитить?

 Силен ты веслами Волгу разбрызгать,

 А Дон шеломами вычерпать,

 Будь ты с нами, и была бы дева по ногате,

 А отрок по резане.

 Ты же по суху можешь

 Стрелять живыми шереширами с чадами Глеба удалыми;

 А вы, бесстрашные Рюрик с Давыдом,

 Не ваши ль позлащенные шеломы в крови плавали?

 Не ваша ль храбрая дружина рыкает,

 Словно как туры, калеными саблями ранены, в поле незнаемом?

 Вступите, вступите в стремя златое

 За честь сего времени, за Русскую землю,

 За раны Игоря, буйного Святославича!

 Ты, галицкий князь Осьмомысл Ярослав,

 Высоко ты сидишь на престоле своем златокованом,

 Подпер Угрские горы полками железными,

 Заступил ты путь королю,

 Затворил Дунаю ворота,

 Бремена через облаки мечешь,

 Рядишь суды до Дуная,

 И угроза твоя по землям течет,

 Ворота отворяешь к Киеву,

 Стреляешь в султанов с златого престола отцовского через дальние земли.

 Стреляй же, князь, в Кончака, неверного кощея, за Русскую землю,

 За раны Игоря, буйного Святославича!

 А ты, Мстислав, и ты, смелый Роман!

 Храбрая мысль носит вас на подвиги,

 Высоко возлетаете вы на дело отважное,

 Словно как сокол на ветрах ширяется,

 Птиц одолеть замышляя в отважности!

 Шеломы у вас латинские, под ними железные панцири!

 Дрогнули от них земля и многие области ханов,

 Литва, деремела, ятвяги,

 И половцы, копья свои повергнув,

 Главы подклонили

 Под ваши мечи харалужные.

 Но уже для Игоря-князя солнце свет свой утратило

 И древо свой лист не добром сронило;

 По Роси, по Суле грады поделены,

 А храброму полку Игоря уже не воскреснуть!

 Дон тебя, князя, кличет,

 Дон зовет князей на победу!

 Ольговичи, храбрые князи, доспели на бой.

 Вы же, Ингвар, и Всеволод, и все три Мстиславича,

 Не худого гнезда шестокрильцы,

 Не по жеребью ли победы власть себе вы похитили?

 На что вам златые шеломы,

 Ваши польские копья, щиты?

 Заградите в поле врата своими острыми стрелами

 За землю Русскую, за раны Игоря, смелого

 Святославича!

 Не течет уже Сула струею сребряной

 Ко граду Переяславлю;

 Уж и Двина болотом течет

 К оным грозным полочанам под кликом неверных.

 Один Изяслав, сын Васильков,

 Позвенел своими острыми мечами о шлемы литовские,

 Утратил он славу деда своего Всеслава,

 Под червлеными щитами на кровавой траве

 Положен мечами литовскими,

 И на сем одре возгласил он:

 Дружину твою, князь Изяслав,

 Крылья птиц приодели,

 И звери кровь полизали!»

 Не было тут брата Брячислава, ни другого — Всеволода.

 Один изронил ты жемчужную душу

 Из храброго тела

 Через златое ожерелье!

 Голоса приуныли,

 Поникло веселие,

 Трубят городенские трубы.

 И ты, Ярослав, и вы, внуки Всеслава,

 Пришлось преклонить вам стяги свои,

 Пришлось вам в ножны вонзить мечи поврежденные!

 Отскочили вы от дедовской славы,

 Навели нечестивых крамолами

 На Русскую землю, на жизнь Всеславову!

 О, какое ж бывало вам прежде насилие от земли

 Половецкия!

 На седьмом веке Трояновом

 Бросил Всеслав жребий о девице, ему милой.

 Он, подпершись клюками, сел на коня,

 Поскакал ко граду Киеву

 И коснулся древком копья до златого престола Киевского.

 Лютым зверем в полночь поскакал он из Белграда,

 Синею мглою обвешенный,

 К утру ж, вонзивши стрикузы, раздвинул врата Новугороду,

 Славу расшиб Ярославову,

 Волком помчался с Дудуток к Немизе.

 На Немизе стелют снопы головами,

 Молотят цепами булатными,

 Жизнь на току кладут,

 Веют душу от тела.

 Кровавые бреги Немизы не добром были посеяны,

 Посеяны костями русских сынов.

 Князь Всеслав людей судил,

 Князьям он рядил города,

 А сам в ночи волком рыскал;

 До петухов он из Киева успевал к Тьмутаракани,

 К Херсоню великому волком он путь перерыскивал.

 Ему в Полоцке рано к заутрене зазвонили

 В колокола у святыя Софии,

 А он в Киеве звон слышал!

 Пусть и вещая душа была в крепком теле,

 Но часто страдал он от бед.

 Ему первому и вещий Боян мудрым припевом предрек:

 «Будь хитер, будь смышлен.

 Будь по птице горазд,

 Но божьего суда не минуешь!»

 О, стонать тебе, земля Русская,

 Вспоминая времена первые и первых князей!

 Нельзя было старого Владимира пригвоздить к горам киевским!

 Стяги его стали ныне Рюриковы,

 Другие Давыдовы;

 Нося на рогах их, волы ныне землю пашут,

 И копья славят на Дунае».

 Голос Ярославнин слышится, на заре одинокой чечеткою кличет:

 «Полечу,- говорит,- чечеткою по Дунаю,

 Омочу бобровый рукав в Каяле-реке,

 Оботру князю кровавые раны на отвердевшем

 теле его».

 Ярославна поутру плачет в Путивле на стене, приговаривая:

 «О ветер, ты, ветер!

 К чему же так сильно веешь?

 На что же наносишь ты стрелы ханские

 Своими легковейными крыльями

 На воинов лады моей?

Страницы: 1 2 3 4