— Некоторых капитанов раньше смущало то, что они должны были ходить в море под началом женщины. Тебя это не смущает?
— Как я уже говорил, капитан, меня давно ничего не смущает, — повторил Геррит. — А что до того, кто мой капитан… Лично для меня разница между людьми заключается в головах, а не в штанах.
«Кое в чём он вполне современно мыслит, стервец, — усмехнулась Галка. — Для него и в двадцать первом веке нашлось бы место».
— Логично и в какой-то мере цинично, Геррит, — Галка вернула ему комплимент. — Я думаю, мы с тобой нашли общий язык.
Ей хотелось посвятить Бразильца в свой план, но пока ещё она не могла доверять ему так безраздельно. Придёт время — он всё узнает. И, вполне возможно, поддержит. Но сейчас не стоило рисковать.
Всему своё время.
8
8 августа 1674 года.
На рассвете мы вышли из Сен-Доменга.
Невероятно, но парни ухитрились удержать в тайне и дату, и цель рейда. Этьен очень старался. Во всяком случае, подготовку к выходу в море — вернее, её форсирование — скрывали так тщательно, что кое для кого вышел нехилый сюрприз.
На закате корабли стояли на рейде, как будто ещё не готовые, команды гуляли по тавернам. А на рассвете — полупустая гавань… Воображаю, в каком шоке были испанские и голландские агенты.
В этот рейд вышла только «старая гвардия». Только самые надёжные капитаны…
Я не рассчитываю на блицкриг, как с захватом Санто Доминго. Теперь испанцы настороже, и хорошо укрепили все свои стратегически важные гавани. Куда бы мы ни пошли, тёплая встреча гарантирована. Но у нас есть шанс взять наглостью. Они не ждут, что мы нападём на них так скоро после боя с Рюйтером. А выход из гавани Сен-Доменга после нашего отплытия должен был заблокировать д'Ожерон. Если сторожевики никого не прозевают, то наш визит будет для испанцев полной неожиданностью. А если прозевают… Что ж, новость слегка запоздает.
Наглость — пиратское счастье? Совершенно справедливо. И я надеюсь это доказать.
Август — не самое удачное время для плаванья в Мэйне. Приближается сезон штормов, погода становится малопредсказуемой. Вот и в этот день, девятого августа, с утра небо затянуло облаками. А после десяти часов, когда на горизонте появились очертания северного побережья Пуэрто-Рико и крепости Эль-Морро, защищавшей вход в бухту Сан-Хуана, чистую лазуритовую голубизну пятнали лишь несколько полупрозрачных «пёрышек». Ветер — крепкий, свежий — переменился и задул с северо-востока, так что пиратской эскадре пришлось подходить к крепости Эль-Морро галсом галфвинд. Впрочем, это уже почти не играло никакой роли. Ударная сила — два линкора и флагман — не стали изобретать ничего нового и, выстроившись рядком на огневой позиции (полмили, крепостные пушки почти не достреливают), добрых два часа убивали форт. После чего он, превратившись в груду камней, не представлял для пиратов никакой опасности. Но испанцы умели делать выводы из своих прежних ошибок…
— Смотри, Эли, — Джеймс указал на густые зелёные насаждения вдоль берега. — В прошлый раз этого не было.
— Да, они учли свои ошибки, — усмехнулась Галка. — Молодцы. Сообразили устроить скрытые береговые батареи. Но ведь и мы не стоим на месте… Орудия к бою! По моей команде — залп с правого борта! Линкорам сигнал «Делай, как я»!
И «Гардарика» преспокойно направилась вперёд, точно следуя пиратской логике: мол, если форт разрушен, можно спокойно подходить, высаживаться и грабить. Но испанцам на этот раз встретились неправильные пираты. С флагмана открыли огонь первыми, ориентируясь на свежие посадки и почти невидимый дымок от тлевших фитилей… Залп «Гардарики» огорошил испанцев, и наверняка нанёс им некий ущерб. Но стрельба «на глазок» по закрытой позиции — это вам не бастионы бомбить. Громыхнули тяжёлые пушки, в красно-белый корпус пиратского флагмана врезались ядра. Словом, противники обменялись равноценными любезностями. Но испанцы при этом выдали своё точное местоположение, и следовавшие за «Гардарикой» «Сварог» с «Перуном» буквально сровняли эти батареи с землёй. А «Амазонка», «Вермандуа» и «Акула», прошедшие ближе к берегу, ещё добавили картечью… Одним словом, пираты практически беспрепятственно стали на якорь, и приготовились высадить десант на берег.
— Что-то я не вижу сигнала от береговой команды, — буркнула Галка, когда шлюпки уже были заполнены готовыми к бою пиратами. — Ага! Вот он!
В небо, где-то за пределами стен Сан-Хуана, взвилась сигнальная ракета. Разорвалась. За ней другая, третья… Нечто наподобие фейерверка. Это было первое экспериментальное изделие Мартина — маленькая ракета на пироксилиновом порохе. С парусника запускать себе дороже, может и пожар ненароком вызвать.
С парусника запускать себе дороже, может и пожар ненароком вызвать. А вот на суше… Словом, несколько таких вот ракет означали, что сухопутные отряды, скрытно высаженные на берег ещё ночью, успешно перекрыли все выходы из города. И корабли подошли вовремя: если бы не угроза высадки пиратского десанта прямо на набережную Сан-Хуана, комендант наверняка бы направил все силы на прорыв сухопутной блокады. А теперь придётся драться на два фронта, причём, с пиратами, настроенными весьма решительно. После Картахены и захвата Санто Доминго не считаться с этой силой было просто глупо.
В общем, не прошло и получаса, как на берег высадились первые пиратские отряды. Естественно, испанцы не сидели сложа руки, и встретили их как полагается. Но это были действительно не те пираты, с которыми они привыкли драться — беспредельщики, имевшие слабое понятие о воинской дисциплине. Испанцам пришлось вступить в бой с настоящей армией, не уступавшей регулярным армиям Европы, а кое в чём их превосходившей. Солдаты, выстроившиеся, как тогда было принято, шеренгой для ружейного залпа, были практически мгновенно уничтожены огнём французских буканьеров, привыкших стрелять с лодок, с ходу, из-за любого укрытия. Прочие испанцы были вынуждены под градом пуль отступать к баррикадам, наспех сооружённым из чего попало — мешков с мукой, мебели, вытащенной из окрестных домов, телег… Пушек на этих баррикадах, как в Панаме, установить не успели, но испанцы тоже умели неплохо стрелять. И, пока не высадились гренадеры, французы устроили с ними состязание в меткости. Ну, а с появлением гренадеров, притащивших бутылки с «адским ромом», вообще стало очень весело. И жарко.