Однако, судьба сегодня тасовала карты так причудливо, что только успевай реагировать. Не прошли корабли и трёх кабельтовых, как подали сигнал с «Перуна», замыкавшего строй. Там заметили за кормой что-то странное. Галка тут же направила трубу. Обзор был ограничен такелажем шедших позади кораблей, но кое-что разглядеть удалось. Как будто облачко. Небольшое подвижное облачко, севшее на воду…
— Олухи царя небесного! — прорычала Галка, сообразив, кого там ещё принесло. — Полководцы грёбаные, чёрт бы их побрал!
Тем временем неизвестные корабли, замеченные прежде, подошли ближе, и теперь-то пираты разглядели голландские флаги.
— Адмирал Эверстен, — сказал Эшби. В то время известных флотоводцев не только знали поимённо. Сорокапушечный фрегат «Роттердам» был не менее узнаваем, чем «Гардарика».
— Серьёзный дядя, — хмыкнула Галка. Адмирала Корнелиса Эверстена она лично не знала — не довелось раньше встречаться — но слышала о нём как о решительном противнике. — Джек, угадай с одного раза, на кого он теперь набросится?
— На этих…любителей падали, — Джеймс без особого уважения к коллегам по пиратскому ремеслу кивнул на «облачко» — наверняка с десяток мелких флибустьерских судов, бросившихся по следам флагмана с простым, но подленьким расчётом: дождаться конца боя и попытаться отнять добычу у обескровленного победителя. — Очевидно, Влад сумел взять город под полный контроль, и эти господа решились на столь опасную авантюру.
— Блин… — будь на месте Галки Морган, он бы плюнул на этих «героев», предоставив их судьбе в лице голландца, а сам бы продолжил преследование. Но Галка думала иначе. Во-первых, она была человеком слова, и доказала это делом. Во-вторых, это действительно не Европа, а Мэйн со своими законами. Если ты не придёшь на помощь своему собрату-флибустьеру, кто бы он ни был, однажды не придут на помощь тебе. — Ну, ладно. Поиграем в эту игру, раз вы так настаиваете… Сигнал на «Перун» — пусть пойдёт и разберётся с голландцем!
Требютор ещё перед выходом из Картахены горел желанием как следует покусать французского адмирала, но раз Воробушку нужно непременно отделаться от голландцев — почему бы не удружить даме? А заодно продемонстрировать противнику своё преимущество. Красно-золотой линкор неторопливо и величественно развернулся, забрав ветер всеми парусами, и пошёл наперерез голландской эскадре.
Этот манёвр не остался незамеченным на французских кораблях, и, если Галке не изменяло зрение, они снова начали забирать к северо-востоку. Но только теперь это уже было ни к чему. Расстояние сократилось до мили, а это — предел прицельной стрельбы новых орудий.
— Ладно, — сказала Галка, видя оживление на квартердеках французов. — Не получится сходу их атаковать — будем давить на психику… Поднимай сигнальные флаги!
Если вы думаете, будто двойные стандарты — изобретение двадцатого или двадцать первого века, то вы заблуждаетесь.
— Ладно, — сказала Галка, видя оживление на квартердеках французов. — Не получится сходу их атаковать — будем давить на психику… Поднимай сигнальные флаги!
Если вы думаете, будто двойные стандарты — изобретение двадцатого или двадцать первого века, то вы заблуждаетесь.
Взять, к примеру, Мингса. Мне про него Причард рассказывал, его брат был у этого товарища боцманом. Кристофер Мингс верно служил Англии, будучи королевским офицером. Воевал с испанцами. Но методы ведения этой войны у него были самые что ни на есть пиратские: пришёл, пограбил, пожёг, ушёл. Влад мне ещё доказывал: Юлий Цезарь или Наполеон, значит, тоже пираты? Тоже ведь грабили, жгли… Нет. Цезарь захватывал новые земли для своей империи. Наполеон — то же самое. А чем в этом плане отличился покойный Мингс? Да ничем. Но его рейды, тем не менее, никто не называет пиратскими. Зато когда абсолютно то же самое откаблучивали Олонэ или Морган — извольте, пираты чистейшей воды! Но если Олонэ действительно отморозок без чести и совести, то Морган как раз был абсолютно уверен, что служил своей родине. Правда, у родины на сей счёт было особое мнение.
Что же до меня, то я и не спорю. Пиратка. Правда, идейная, что весьма затрудняет сэрам, месье, минхеерам и сеньорам общение со мной. Для них в порядке вещей принцип генерала Франко: своим — всё, врагам — закон. А законы эти таковы, что проще сразу повеситься. Потому у всех этих господ глаза на лоб лезут от пиратки, установившей свои законы и их верховенство над любыми флагами. Сколько было вони, когда я разделалась с Джонсоном! Линч чуть было не выдал ямайским каперам комиссии против моих кораблей! Вовремя остановился, и, я думаю, дело не столько в благоразумии, сколько в осознании интересного факта: Ямайка теряет своё значение в этих водах.
Но вернёмся к нашим драконам. К двойной морали, то есть. Принцип прост, как пять копеек: своим прощается всё. Чужим не прощается ничего. Но одно дело, когда в этом дерьме полощутся отдельные группы товарищей, именуемые, как говорил Глеб Жеглов, в просторечии «шайкой». И совсем другое, когда оно же становится государственной политикой. Навидалась и этого, причём, ещё в своём родном мире. Когда жополизам прощается всё, вплоть до уголовных преступлений, а политических оппонентов прессуют за неправильную парковку автомобиля… Когда приветствуется дерибан чужой страны, и жёстко пресекается любое отклонение от «курса партии и правительства» в своей… Когда откровенному пирату дают рыцарское звание, а такому же пирату, но под другим флагом, готовят виселицу… Когда флотоводцу отказывают в признании его заслуг только потому, что он не католик, а адмиралом назначают придворную бездарь… Чем для населения популярно разъясняется простенький и подлый принцип: хочешь жить припеваючи — умей лизать нужные задницы. То есть, попросту откажись от человеческого достоинства, и будут тебе полные штаны «щастья».