— Почти у дальних островов, — отозвался Боец. — В пяти, а то и в семи тысячах километров.
— Я думаю, больше десяти тысяч, — сдержанно отозвалась его жена.
Ростик подумал.
Это было далеко, очень далеко. Но почему-то он решил, что они летят сюда, к ним, к людям… Он потряс головой, боль проходила.
Внезапно на полу под столиком зазвонил армейский полевой телефон. Боец поднял трубку.
— Верх слушает. — Потом протянул трубку Ростику: — Это вас.
— Гринев у телефона.
Внизу сквозь треск раздался уверенный, но какой-то не вполне настоящий голос Рымолова:
— Говорит Председатель. Ну что, Гринев, сориентировался?
— Вы о восходящих токах горячего воздуха?
— О них. — Рымолов тяжело подышал в трубку. — Мы следили за этим местом почти месяц. Не подвозят они туда торфа. Даже деревья на дрова не спиливают. А тепло вырабатывают. Тепло, энергия — один из коренных факторов выживания. Понимаешь меня?
— Понимаю, — сказал Ростик и подумал, что теперь ясно, кто приехал в обсерваторию. Наверняка машина была еще райкомовская, только переделанная под спиртовое топливо.
— В общем, ты посмотри там еще… А завтра отправляйся с утра на аэродром. Тебя будет ждать твой приятель Ким. Задание такое — подобраться как можно ближе и узнать, чем же они так здорово свои котелки греют? Нет ли у них там нефти или еще какой-нибудь пригодной для нас субстанции? — Лишь эти слова, произнесенные в не совсем обычном для Рымолова тоне, выдавали его напряженность от разговора с Ростиком.
— Понимаю, Арсеньич.
— Да, и вот еще что. Если получится, сделайте все незаметно. Чтобы они не поняли, что за ними следят. Вытащить вас из плена, если у вас что-то провалится, мы не сумеем. Уж очень это глубоко на их территории произойдет.
— Тоже понимаю.
— Но если сумеешь, — продолжал уже совсем упавшим тоном Председатель, — все-таки достань образец того, чем они там оперируют. Не важно, что бы это ни было — нефть, сланцы, какой-нибудь особенный морской торф… Хотя в это я не верю.
— Попробую.
— Вот так, Гринев. — Председатель помолчал. Потом все-таки добавил: — Ну, удачи тебе, разведчик. Боюсь, что дело безнадежное, потому тебя и посылаю. Без этого теперь, когда мы потеряли торфоразработки, вообще хана.
— Сделаю, что смогу.
— Ты уж постарайся. — Возникла тяжелая, долгая пауза. Потом Рымолов вздохнул и опустил свою трубку на рычаги.
— Полетите туда? — спросила Сонечка.
— Как ты догадалась? — вопросом на вопрос ответил Рост.
— Ну, это не трудно. Я догадалась, еще когда утром узнала, что вы к нам заглянете.
— Да, оказывается, существуют на свете более трудные задания, чем спуск с вашей гондолы. Кстати, откуда он говорил?
— Ну, у них внизу два аппарата — один под шнуром, сразу под нами, вы с него первый раз говорили. А второй — в кабинете Перегуды. Скорее всего, Председатель сидел там.
— Ясно. Ну, ребята, давайте ваши лямки, пожалуй, мне пора. Здесь я все уже выяснил.
Он был так задумчив, что даже не заметил, как спустился на землю. Да и спуск совершился быстрее, чем подъем. Или в самом деле по сравнению с тем, что ему предстояло, этот спуск был совсем плевым делом?
Часть II
ЗЕРКАЛА БЕЗ ОТРАЖЕНИЯ
7
Ким оказался таким же, как раньше, да не совсем.
Он погрузнел, в нем появилась какая-то плавность, а малоподвижное лицо стало еще более невыразительным. Кроме того, у него начали светлеть глаза. Это было невероятно — карие глаза стали приближаться к ореховому цвету, на что Рост и обратил внимание.
— Ты чего, — спросил он у друга, — совсем уже оевропеился? Даже глаза светлеют?
Ким блеснул на миг очень белыми зубами.
— Как скажет господина… Скажет европеися, буду европеися. Как господина скажет бедному кореися.
За такие шутки Ростик его в прежние годы поколачивал, но сейчас было как-то не с руки. Все-таки почти год не виделись, хотя новости друг о друге старались узнать раньше, чем все остальные.
Рост обнял его, потом хлопнул по черным завиткам на макушке, это был жест, знакомый обоим чуть не с младенческой поры. За это Ким стукнул Ростика по брюху:
— У тебя, часом, не водянка? Какой-то ты стал… пухленький.
— Я хотел тебе то же самое сказать.
Одноногий Серегин, который, несмотря на каменную, суровую физиономию, все отлично понимал, тем не менее спросил с явно выраженным сарказмом:
— Ну что, встреча друзей окончена? Может, за дело примемся?
Ким еще раз хлопнул Ростика по заду, без комментариев обозначая еще одно место, где у него прибавилось, потом кивнул:
— Да, примемся. Рост, какое у нас задание?
Ростик рассказал, показывая на карте примерные сектора, которые он увидел в подзорную трубу. Ким опечалился:
— Вот ведь зараза! — Про себя Ростик отметил, что раньше Ким, кажется, так не ругался. — И ведь поднимался я выше всех этих шариков раз тысячу, а заметили они.
— У тебя не было подзорной трубы, — отозвался Серегин.
— Ну и что? Мог бы догадаться и поставить.
— Тебе бы вибрация не дала, — высказался Рост. — Там, наверху, когда машина слишком близко проезжает, и то изображение начинает дрожать.
— Слышали мы об этой машине, — отозвался Серегин. — Говорят, что ходит на спиртовом топливе пополам с растительным маслом каких-то семян. Еще говорят — обкатка, то да се… А топливо, чтобы в Одессу сгонять, отливают по каплям.