— Перенервничал? — спросил она по рации. Связь, как и прежде, была отменная.
Рост удивился — столько времени эфир стоит прозрачный, как вода в роднике.
— Всего часа два прошло-то, — отозвался Ким. — Чего же эфиру этому не стоять-то?
Оказалось, Рост произнес последнее соображение вслух. На ближайшей же пустынной поляне транспорт с зеркалами и Кимов крейсер приземлились, и Рост пересел в башню черного треугольника. Сначала он решил, что с ним слишком уж возятся, но потом выяснил, что в этом немало и расчета — очень уж Киму, да и Пестелю хотелось узнать подробности. Но биологу как раз ничего узнать и не удалось, потому что его вытребовал к себе Казаринов. Оказывается, он не только в лабораториях сидел, но за последнее время изрядно поднаторел в полетах, только не хотел в этом признаваться, опасаясь, что его сделают обычным небесным извозчиком.
Устроившись на новом месте, то есть в башне Кимова крейсера, Рост попробовал было рассказывать о деталях переговоров, но вдруг понял, что это можно было сделать и по рации. Значит, все-таки — забота. Он расстроился и слегка воинственно спросил:
— Ким, когда ты становишься таким утонченным, я начинаю подозревать самые черные замыслы.
— Можешь подозревать, что хочешь Но будешь в таких случаях, как сейчас, делать по-моему, — ответил пилот.
— Еще чего? — удивился Рост. — Кажется, я главный в экспедиции.
— Будешь, — чуть хрипло, даже как-то по-птичьи, прокаркала в динамик Ева. Ее машина летела метрах в двухстах левее транспорта, но слышимость была, словно она стояла рядом. — Потому что Ким прав.
— Почему он прав, а я…
Но договорить Росту опять не дали.
— Очень просто, — прервал его Ким. — Если бы вместо тебя оказался кто-то еще, то возникло бы два варианта. Или нам зеркал не дали бы. Или пришлось бы воевать.
— Не исключены оба варианта одновременно, — снова отозвалась Ева.
— Скорее всего, — поддакнул крейсерам и Казаринов со своего тихоходного транспорта, где он сейчас работал на пару с Пестелем.
Росту ничего не осталось делать, как махнуть рукой. Подумав, он решил сменить тему, но вышло это как-то не слишком ловко.
— Ладно, с бегимлеси мы договорились. А вот как будем договариваться с дварами — ума не приложу. Их простой пальбой с крейсеров не испугаешь.
— Леса боятся огня, — хладнокровно, даже как-то отчужденно отозвалась Ева. Рост вздохнул.
— Ох, не нравится мне это, — признался он. — Все время кажется, что можно было бы мягче, по-человечески, через торговлю, что ли… А не насилием. Или угрозой насилия.
— Не знаю, — философски отозвался Ким. — По-моему, насилием — и есть по-человечески.
— Да, — согласился Рост. — К сожалению. Еще бы знать, куда это нас приведет?
— К империи, — уверенно отозвалась Ева. Она по-прежнему все слышала. Кажется, ей было интересно и она все понимала.
— Империя есть войны, — проговорил Ростик. — А кто сказал, что мы это выдержим? — Он подумал и устало, очень устало добавил: — Я в этом совсем не уверен. Будь моя воля, я бы уже давно попробовал экономить жизни. В конце концов, это главный наш ресурс. И заменить его нечем.
С ним никто спорить не стал. Все-таки он говорил с воинами, а не с чиновниками из теплых кабинетов, которые никогда не видели сожженных тел, распухших на солнце трупов, которые никогда не получали ранений… Сейчас это было главное различие в людях — одни знали войну, а другие только думали, что ее знают.
30
К дварам, то есть четырехметровым ящерам, которые обитали в западных лесах без конца и краю, они прилетели почти в том же составе. Это «почти» заключалось в том, что за два дня, минувшие с налета на пернатых, не успели восстановиться какие-то помогающие на крейсерах пилоты. И их пришлось заменить. Рост не очень присматривался к этим ребятам, у него другие заботы были. Он думал, как договориться с дварами. Но сколько ни думал, так ничего не сообразил. И отправился с единственной мыслью Евы, что леса боятся огня, втайне простившись с жизнью.
Но, против его ожиданий, двары оказались вполне прагматичными ребятами и даже податливыми. Они посопротивлялись для начала, когда транспорт попробовал зайти на посадку в центре поляны, разведанной два года назад Кимом и Ростиком в одном из случайных полетов, но не на убой, а скорее всего для виду, стараясь отмахнуться от людей, как от воздушных кигов. Ну, тогда и Ким пострелял из пушек, хотя тоже не на поражение. Это дваров проняло.
Высадившись на поляне, подождав, пока транспорт с Казариновым за рычагами повиснет сзади, в относительной безопасности от внезапного нападения, Рост вышел на самую середину довольно здорового поля и стал ждать Бездействовать пришлось недолго, уже минут через пятнадцать от опушки отделилась команда боевых ящеров в своих громоздких, пугающих доспехах, с вполне безоружной мамашей племени впереди.
Разумеется, Ростик принялся рисовать и, разумеется, начал с уравновешивающего коромысла. Только вместо гнездовья, обозначенного для пернатиков, он нарисовал все леса разом, как мог. Осознав угрозу, двары взрыкивали, топали ножищами так, что даже лесная, мягкая, словно удобренная, земля содрогалась, и пару раз пальнули в воздух. Но когда Рост выставил свои условия, а получилось это не то чтобы легко, но и совсем не так трудно, как можно было предполагать, глядя на эти живые башни, все заметно утихомирились.