Кеменер полагался только на себя и свою незаметность, не без оснований опасаясь, что белый диск существенно ее снизит. Хотя он прилежно служил Каморре и без диска, его упрямство в очередной раз взбесило мага.
Припомнив своих помощников, живших в замке, Каморра не остановился ни на ком. Трусы и глупцы, не стоящие доверия… хотя верность посыльного можно обеспечить, сделав ему магическое внушение. Но как проверить, что камень там, где указал Скампада, не тратя времени на поиски и ожидание?
При условии, что местонахождение Красного камня известно, заклинание, примененное на алтаре с родственной энергией, могло бы создать путеводную нить между ним и человеком, с любого места показывающую направление на камень. В этом случае на роль посыльного подошел бы человек недалекий, драчливый и честолюбивый, легко поддающийся внушению. Тут Каморра вспомнил о Боварране.
Боварран родился от уттака и пленной крестьянки, заблудившейся в лесу. Он был по?уттакски широк и коренаст, но выше ростом и сильнее, к тому же не так глуп и дик, как чистокровные уттаки. Эти выдающиеся среди соплеменников качества заставляли его желать власти, но место вождя было занято свирепым и коварным Уссухаком, перед которым трепетало все племя. Боварран был достаточно хитер, чтобы понимать, что только Каморра может помочь ему в его притязаниях, поэтому проник в окружение мага и всячески старался выслужиться перед ним.
Каморра насквозь видел честолюбивого полууттака, но не торопился приближать его. Возможно, подумал маг, наступило время и для Боваррана.
План был намечен, посланец выбран, не хватало только алтаря. Еще во время разговора с Кеменером Каморра предполагал, что без алтаря не обойтись, но без которого? До Белого — десять дней пути на хорошем коне, столько же и обратно, а каждый день на счету. А Оранжевый… Берсерен, глупец, и не подумал защитить его. Для захвата алтаря будет достаточно уттаков, уцелевших после взятия Бетлинка, и нет нужды тратить время на вызов основных войск с верховьев Иммы. Три дня — и Боварран отправится на Керн.
Маг сосредоточился на своем диске и вызвал уттакских вождей.
— Есть добыча, — заявил он вождям, когда те пришли на вызов. — Ваши храбрецы засиделись без хорошей драки.
Вожди одобрительно закивали. Жить лагерем в окрестностях Бетлинка становилось голодновато.
— Выступаем завтра, — приказал им маг. — Рано утром снимайтесь со стоянки, подходите к замку и ждите меня.
Вожди ушли. Каморра приказал помощникам обеспечить охрану замка до своего возвращения, а затем вызвал Боваррана.
— У тебя появилась возможность заслужить мое одобрение, — сообщил он полууттаку.
— Все, что прикажете, хозяин, — вытянулся от усердия дикарь.
— Если ты выполнишь поручение, получишь белый диск. Твои соплеменники будут уважать тебя как вождя.
Боварран энергично закивал. Этот будет верен, подумал Каморра.
Незачем тратить силу на магическое внушение.
— Собирайся, — сказал он Боваррану. — И возьми любого коня, кроме моего конечно. Скажешь, что я приказал.
На следующее утро помощник доложил ему, что уттаки собрались перед замком. Каморра спустился во двор, где держали вороного, вскочил в седло и выехал из ворот замка. Уттаки отправились за ним.
Три дня спустя уттакское войско достигло окрестностей Оранжевого алтаря. Каморра выслал помощников на разведку, и те вернулись с сообщением, что сегодня там праздник великой Саламандры.
— Тем лучше, — заметил Каморра, для которого не существовало святынь. — Нападем ближе к вечеру, когда люди в храме устанут.
Маг расставил дикарей для нападения и приказал ждать сигнала, подкрепив приказ изрядной долей магического внушения. Принимать пищу он запретил, зная, что сытые уттаки ленивы в бою. Единственными, кто мог оказать сопротивление, были черные жрецы храма, умевшие вызывать молнии, которых панически боялись уттаки, поэтому Каморра потребовал в первую очередь уничтожить черных жрецов, чтобы те не обратили нападающих в бегство.
С начала весны он несколько раз пробовал перекрыть энергию Оранжевого алтаря собственными силами, без помощи камней Трех Братьев, но каждый раз безуспешно — кто?то из черных жрецов был сильнее его и с легкостью снимал заклинание. Несмотря на это, маг решил применить заклинание в начале атаки.
Все были в храме, на ритуале, поэтому дикарям удалось напасть внезапно. Когда первый отряд достиг дверей храма, маг напрягся и наложил заклинание на алтарь. Нападение было коротким и сокрушительным, храм был захвачен почти без потерь. Жители деревни пытались защищаться, но скоро были обращены в бегство. Голодные уттаки кинулись в кладовые храма и сельские погреба, тащили вещи, живность, женщин, хватая и опустошая все подряд.
Mar с помощниками въехал в раскрытые ворота ограды храма. На вымощенной камнем площади валялись тела убитых, со стороны жилых помещений доносились крики ссорящихся из?за добычи уттаков, визг и рыдания женщин.
Каморра приказал выгнать уттаков из дома оранжевых жрецов, где намеревался поселиться сам, и спешился у его дверей.
Когда наступил вечер, уттаки, наевшись и нахватавшись награбленного, повалились спать где попало. Каморра глядел на площадь в окно второго этажа. дома оранжевых жрецов. Заклинание для Красного камня требовало усилий и полной тишины, поэтому маг дожидался, пока уттаки не угомонятся. В юности он жил в одной из комнат этого дома и обучался магическому искусству сначала у Освена, а затем и у самого Шантора, отдававшего должное способностям сына босханского оружейника.