— Здесь подают один раз в день, после ужина. А сейчас уходите. Его светлость не любит шума.
— У нас есть дело к Равенору, — поспешно сказал Витри.
— К кому?! — Слуга на мгновение потерял дар речи. — К его светлости, вы хотите сказать?
— Да, конечно, — торопливо поправился Витри.
— Это дело касается вас или его светлости? Витри затруднился с ответом.
— Нас, пожалуй.
— Его светлость приказал не беспокоить его. — Длинная физиономия слуги вытянулась еще больше. — Он слишком занят, чтобы возиться со всякими оборванцами.
— Вот письмо от господина Тифена. — Витри протянул в окошко запечатанное письмо. Слуга долго изучал печать.
— Я передам письмо его светлости, — сказал он неуверенно. — Если это какой?нибудь пустяк, его светлость может разгневаться.
— Это очень важно, — заверил его Витри.
— Приходите завтра после полудня, я вам Скажу решение его светлости.
Окошко захлопнулось. Витри и Шемма переглянулись. Им стало понятно, почему Тифен не был уверен в пользе своей рекомендации.
В назначенное время Витри и Шемма пришли ко дворцу Равенора.
Вчерашний привратник сообщил им, что его светлость желает видеть их после обеда. Чуть позже ворота открылись и слуга впустил лоанцев внутрь.
Войдя и оглядевшись, лоанцы замерли от восхищения. Дворец из белого мрамора раскинулся перед ними застывшим напевом древней мелодии.
Дворец из белого мрамора раскинулся перед ними застывшим напевом древней мелодии. Он неотразимо действовал даже на них, не имеющих понятия о законах архитектуры.
Двор был выложен узорами из цветных каменных плиток, украшен горками и фонтанами, где идеально сочетались беспорядок и гармония. Стебли растений непринужденно вились по мраморным глыбам, журчала вода, пахло зеленью и свежестью. Все вместе производило неповторимо радостное впечатление.
Привратник потянул за веревки, свисавшие вдоль стены. Вскоре появился слуга с серебряным тазом и тряпкой, быстро и умело вымыл и вытер лоанцам обувь. Другой слуга вышел к ним из дворца навстречу. Все совершалось без единого звука, слуги обменивались между собой жестами. Было заметно, что теперь. Витри и Шемма были для них не оборванцами, а людьми, которых желает видеть его светлость.
Подошедший слуга кивком пригласил лоанцев следовать за собой. По пути он сказал им вполголоса:
— Войдите, поклонитесь и не открывайте ртов, пока его светлость не обратится к вам с вопросом.
Внутри дворец был так же прекрасен, как снаружи. Просторные залы, широкие лестницы дышали светом и воздухом, не создавая ощущения ни пусто?ты, ни чрезмерной роскоши. Людей нигде не было, но залы не казались нежилыми.
Проведя лоанцев через добрую половину дворца, слуга открыл перед ними двери и жестом пригласил войти.
Витри и Шемма оказались в комнате, боковые стены которой от пола до потолка занимали полки с книгами. За столом сидел человек, одетый в темное.
Бросалась в глаза бледность его кожи — это в середине?то лета — и высокий лоб с большими залысинами. Но Витри больше всего поразила не одежда и не бледность Равенора, а его взгляд, напряженный и в то же время отсутствующий, будто направленный внутрь, под высокий выпуклый череп.
Когда Равенор встал, оказалось, что он невысок и тощ, но маг держался прямо и не выглядел нездоровым. Он прошелся по комнате, не обращая внимания на лоанцев, глядя перед собой тем же странным взглядом.
— Я прочитал письмо Тифена, — заговорил он куда?то в стену. Витри только сейчас заметил на столе распечатанное письмо. — Он пишет, что Лоанский алтарь потерял силу, а вы ищете способ ее вернуть.
Вопроса в голосе Равенора не слышалось, лоанцы молчали. Он отнесся к этому как к должному.
— Ваш колдун дал вам амулет, чтобы я мог проверить ваши слова? — Маг задал вопрос то ли стене, то ли расписной вазе в углу комнаты.
— Нет, — ответил Витри. — Да, колдун… — Равенор с упреком поглядел на вазу. — Впрочем, какой вам смысл лгать? Вы можете только ошибаться. Шемма и Витри молчали.
— Но я не думаю, что вы ошибаетесь, — здесь трудно напутать. Я не знаю подобных случаев в прошлом, но я давно занимаюсь теорией магии и знаю, что это возможно.
Равенор подошел к окну и зачем?то выглянул в сад.
— Я со вчерашнего дня думаю над этим, — сказал он в пространство.
— Каждый алтарь питает сотни амулетов — жезлы, перстни, камеи, — и его сила существенно не убывает. Но теория магии не исключает возможности существования амулетов, оттягивающих силу. Если на алтарь подействовать таким амулетом, тогда алтарь ослабеет.
Лоанцы слушали, не понимая, к чему он клонит. Равенор отошел от окна и остановился прямо перед ними.
— На ваш алтарь действует мощная, неизвестная мне магия, которая потребляет его силу. — Равенор выбрал почему?то Витри и теперь смотрел прямо на него. — Мои слуги докладывают мне об обстановке на острове. Вы слышали о Каморре?
— Да, — ответил Витри, вспомнив рассказ колдуна.
Равенор с удовлетворением кивнул.
— Это человек, запятнавший звание мага грязными делами, — сказал он, по?прежнему глядя прямо на Витри.
— Каморра нашел Белый алтарь в Иммарунских лесах. Это старший алтарь на Келаде, я не буду объяснять вам почему. Белому алтарю подчиняются все три силы — холода, тепла и жизни, — и оттуда возможно применять магию, которая обессиливает другие алтари. Видимо, это Каморра повлиял со своего алтаря на ваш — другого объяснения я просто не знаю.
Наступила пауза. Хотя взгляд Равенора был направлен на Витри, чувствовалось, что маг не видит лоанца, сосредоточившись на каких?то одному ему известных образах.