— Ну хорошо, Кангэцу-кун, — сказал Мэйтэй.
Еще не было случая, чтобы Кангэцу-кун понял, что говорит Докусэн. Да и только ли Кангэцу?
— Ну хорошо, Кангэцу-кун, — сказал Мэйтэй. — Ты как, все шлифуешь свои шарики в университете?
— Нет. Я последнее время был на родине и потому не занимался. Да и надоели мне уже эти шарики. Все собираюсь бросить это занятие.
— Как же бросить? — нахмурился хозяин. — Ведь ты тогда не станешь доктором наук.
— Доктором? — Кангэцу-кун засмеялся. — А для чего мне становиться доктором?
— Да ведь тогда и свадьбу придется отложить. Лишние неприятности тебе и твоей невесте…
— Свадьбу? Какую свадьбу?
— Твою, конечно.
— И на ком же я женюсь?
— На барышне Канэда…
— Хо!
— Что «хо»?! Ведь вы же договорились?
— Кто договорился? Если им хочется распускать всякие слухи, это их дело!
— Нет, ты погоди. Слушай, Мэйтэй, ты знаешь, о чем идет речь?
— Это относительно Носа? Ну, об этом весь мир уже знает. Эта тайна известна всем… Ко мне уже приходили из газеты и спрашивали, когда газета удостоится чести опубликовать фото жениха и невесты. Тофу-кун уже три месяца ждет этой свадьбы, он сочинил по этому случаю длиннейшую поэму, называется она «Песня орла». Он уже боится, что этот шедевр превратится в зарытое сокровище, потому что Кангэцу-кун не становится доктором. Правда, Тофу-кун?
— Не так уж я боюсь, как вы об этом говорите, но мне, конечно, хочется опубликовать произведение, в котором выражены мои чувства.
— Вот видишь, Кангэцу-кун, очень многое зависит от того, станешь ты доктором наук или нет. Так что ты уж как-нибудь держись, шлифуй свои шарики.
— Хе-хе-хе… Простите, что я доставил всем столько беспокойства, но мне уже нет необходимости делаться доктором.
— Это почему? — спросил Кусями-сэнсэй.
— Как почему? Да потому, что у меня уже есть законная жена.
— Вот так так! — воскликнул Мэйтэй. — Когда же ты успел? В этом мире только успевай поворачиваться! Кусями-кун, вы слыхали? Оказывается, у Кангэцу-куна уже есть семья!
— Положим, детей у меня еще нет. На что это было бы похоже, если бы у меня появились дети через месяц после свадьбы!
— Скажите, — произнес хозяин тоном прокурора, — где и когда вы совершили бракосочетание?
— Как когда? Приехал я на родину, а она там, оказывается, уже ждет меня. Бониты, сэнсэй, которые я вам принес, получены от родственников в качестве свадебного подарка.
— Как? Три ломтика в свадебный подарок? Что за жадность!
— Да нет, подарили много, но привез я вам только три.
— И она твоя землячка? Такая же смуглая, как все другие жители ваших краев?
— Да, совершенно черная. Как раз мне под стать.
— А что ты думаешь делать с Канэда? — осведомился хозяин.
— Ничего не думаю делать.
— Но ведь так нехорошо. Правда, Мэйтэй?
— А, чего там нехорошо! Отдадут за кого-нибудь другого. Какая разница? Муж и жена — это люди, которые ищут друг друга впотьмах. Искать совсем и не нужно, а они ищут. Напрасные хлопоты. Ведь все равно, кто кого найдет.
Жаль вот только Тофу-куна, который сочинил «Песню орла».
— Нет, что вы… «Песню орла» можно приурочить и к этому событию. А на свадьбу девицы Канэда я сочиню что-нибудь еще.
— Вот это поэт! Вот это я понимаю! На все случаи жизни!
— Ты Канэда предупредил? — Хозяин все еще беспокоился о Канэда.
— Нет. И с какой стати я стану его предупреждать? Я предложения не делал, руки дочери у них не просил, достаточно с них будет и моего молчания. Я думаю, вполне достаточно. Сейчас они, наверное, все уже знают от своих двадцати сыщиков.
При слове «сыщики» лицо хозяина омрачилось.
— Гм… Вот как? Ну, тогда молчи, — приказал он. Но этого ему, видимо, показалось мало, и он принялся немедленно знакомить гостей со своими взглядами на сыщиков: — Когда у неосторожного вытаскивают из-за пазухи кошелек, это называется воровством. А когда к неосторожному залезают в душу, это сыск. Когда тайком забираются в дом и уносят вещи, это грабеж. А когда тайком извлекают из тебя сведения, это сыск. Когда с оружием в руках отбирают собственность, это бандитизм. А когда гнусными словами ломают твою волю и душу, это сыск. Сыщики — это воры, грабители и бандиты. Среди людей им нет места. Не слушай, что они говорят. Не сдавайся!
— Ничего, все будет в порядке! Я не побоюсь, если даже на меня нападут целые полки сыщиков, тысяча сыщиков, две тысячи сыщиков! Они будут иметь дело с Кангэцу Мидзусима, физиком и мастером шлифования шаров!
— Восхищен! — завопил Мэйтэй. — Я в восхищении! Сразу видно новобрачного физика! Какая великолепная энергия! Между прочим, Кусями-кун, если сыщики относятся к породе воров, грабителей и бандитов, то к какой породе относится Канэда-кун, который пользуется их услугами?
— Его можно приравнять к Кумасака Тёхану.
— Тёхан — хорошо сказано. Как это поется? «Только что был Тёхан и вдруг раздвоился и исчез». Впрочем, наш Тёхан из переулка напротив, ростовщик, скупердяй и мошенник, не исчезнет, не беспокойся. И тому, кто попадется в руки к этому прохвосту, будет плохо, до конца дней своих помнить придется. Так что будь настороже, Кангэцу-кун.
— А, ничего страшного. «Ого, бандит, с каким ты важным видом ходишь! Давно мы знаем, кто ты таков, а ты все продолжаешь старые дела!» Я ему еще покажу! — храбро заявил Кангэцу-кун.