— Истинная правда, — обреченно ответил Топыряк, уже ощущая, как становится обладателем небольшого куска деревянной собственности. Острой и довольно неудобной.
— И вам нечего мне сказать? Ладно, идите, но из города вам теперь уезжать запрещено. До моего разрешения.
За дверью студентов ждали уже другие дружинники. Их было больше, и приказы они получили несколько иные — не только охранять гостей из Ква?Ква, но и следить, чтобы они сами не сбежали.
Под усиленным конвоем и удивленными взглядами горожан, ощущая себя настоящими преступниками, друзья добрались до дома Топыряка?старшего. Тот, к счастью, оказался в отъезде, и сыновнего позора не видел.
— Что будем делать? — спросил Рыггантропов, через окно глядя, как дружинники деловито перекрывают возможные пути бегства. — Это ведь тот демон, которого ты вызвал?
— Что делать — не знаю, — неожиданная догадливость приятеля вовсе не улучшила настроения Арса. — Если признаемся, то нам точно крышка! Князь нас не помилует!
Тили?Тили зашипел и выразительно провел пальцем поперек горла. Жест этот в переводе не нуждался.
— А если попробовать сбежать? Раскидать стражников заклинаниями?
— Ага, чтобы нас настигли через пару часов, — фыркнул Арс. — Ты как на лошади ездишь? Как куль с овсом, а дружинники только что не в седле родились… Догонят, стрелами засыплют, и никакие заклинания не помогут! Да ведь у князя и свои маги есть, ты что, надеешься с ними справиться?
Рыггантропов мрачно засопел, оценивая открывшиеся перспективы.
— А может тот меч вытащить? — предложил он после получасовой паузы, за время которой Тили?Тили, похоже, заснул, а Арс успел раз сто проклясть себя за неосмотрительность. — Он… типа могучим может оказаться! Всех перебьем!
— Нет, меч трогать нельзя, — ответил Топыряк. — Ты же не знаешь, для чего он сделан? Махнешь им разок и весь город в щепки. А это все же моя родина…
Ползущих к терему на корточках людей первыми заметили стражники у ворот.
— Глянь?ка, — сказал один из них, ткнув в бок второго, — это мне с похмелья мерещится или там вправду кто?то тащится?
— Не, не мерещится, — второй стражник протер слипающиеся по утреннему времени глаза.
Странная вереница, приближающаяся к воротам, состояла на первый взгляд из одних согбенных спин. Словно некий маг превратил нескольких черепах в людей, но забыл научить их ходить прямо.
— Что вам нужно? — спросил старший караула у первой спины, обтянутой каким?то черным одеянием. Спереди к этой спине была приделана голова с голой, точно валун, макушкой.
— Мы, гнусные геволюционегы, пгедаем себя в гуки князя, — проблеяла спина, точнее — голова, так и не поднимая лица.
— Чего? Какие гуки?
— Погоди, — второй дружинник оказался несообразительнее, а может, просто меньше хотел спать. — Вы мятежники и хотите сдаться?
— Да, — ответил лысый и болезненно дернулся, точно его ударили кнутом, — пгизнаемся в ужасных пгеступлениях и жаждем пгедстать пегед самим князем, дабы исповедаться в ггехах!
— Где же мы вам сейчас князя найдем? Еще петухи не кричали!
— Вопрос… жизни и смерти! — вторая спина неожиданно показала лицо, украшенное пышными черными усами.
И читался на этом лице настоящий ужас.
— Не думаю, что князь любит просыпаться так рано, и если мы начнем его будить, то наверняка рассердим, — дружинники не прочь были поболтать. Даже несколько необычный вид собеседников доблестных воинов нисколько не смущал. — А ты знаешь, что бывает с теми, кто сердит князя? Для них ставят особенно тупой и шершавый кол. Чтобы сидящий на нем умер не сразу, а помучился денек?другой и хорошенько осознал свою вину…
— Тогда спгячьте нас в глубокий погуб! — обладатель первой спины, оказавшийся низкорослым и бородатым, прыжком вскочил на ноги и ухватился за кольчугу на груди стражника. Он даже попытался потрясти его, но с таким же успехом он мог трясти скалу. — И пусть лучшие маги стогожат нас! Иначе княжество окажется в стгашной опасности!
Дружинники переглянулись. Обоим в голову попала одна и та же мысль — что в этот рассветный час им привелось столкнуться с целой оравой сумасшедших. Один даже заподозрил, что придурков пригнали сюда специально с целью насолить стражникам.
— Валите отсюда! — сказал первый караульный.
— Даже в поруб мы вас без приказа посадить не можем! — заметил второй.
Неизвестно чем закончилась бы эта беседа, если бы в этот момент в воротах не показался Владимир Красна Рожица собственной персоной. Одет он был в рубаху с косым воротом и просторные подштанники — костюм для утренней пробежки, которую правитель Китежа совершал каждое утро, но обычно вокруг терема. В этот день ему в голову пришла мысль размяться снаружи.
Вслед за князем топали телохранители. Им при пробежках приходилось хуже — надо было в полном доспехе не отстать от Владимира, да еще при этом и глядеть по сторонам.
— Это еще что? — изумленно вопросил князь, глядя на уходящую в утренний туман вереницу спин.
— Не вели казнить, великий князь, вели слово молвить! — обрадованно возопил лысый мятежник, отцепляясь от дружинника.
— Говори.
— Мы, гнусные геволюционегы, пгишли сюда, пгипасть к твоим стопам и сдаться!
— С чего это вдруг?