— А вчера, — рассмеялась Элизабет, — когда Сура попросила его подойти, чтобы одна из нас могла приблизиться и исполнить «Первый поцелуй пойманной рабыни», ты раньше всех вскочила на ноги.
— Точно, — заметила Вирджиния. — Я ещё ни от кого не видела такой прыти.
— Все это неправда! — воскликнула Филлис. — Неправда!
— Возможно, после этого он тебя и купит, — высказала предположение Элизабет.
— Я этого не хочу! — возмущенно заявила Филлис. — Как вы думаете, — обратилась ко мне Вирджиния, — нас выставят на продажу в Курумане?
— По-видимому, план Кернуса именно в этом и состоит, — ответил я.
— Вот бы меня купил кто-нибудь, похожий на Ремиуса, — мечтательно произнесла Вирджиния.
— Вполне возможно, — ответила Элизабет.
— Сомневаюсь, — сказала Филлис. — Ты слишком худая, и у тебя мешки под глазами.
— Но ведь я не уродлива, — стала оправдываться Вирджиния. — И что мне теперь делать, если я не такая красивая, как ты?
Она грустно вздохнула и опустила голову.
— Я вообще-то мужчин боюсь, — продолжала она. — Хотя, по правде говоря, теперь уже меньше. Они даже начинают меня интересовать. Я ещё не знаю, как себя с ними вести и что делать. Но теперь-то я рабыня, меня обязательно научат. Нет, теперь я их уже почти не боюсь, — она с вызовом посмотрела на Филлис. — Я даже хочу быть рядом с кем-нибудь из них.
— Рабыня! — презрительно фыркнула Филлис.
— А ты разве не хочешь иметь рядом с собой мужчину? — спросила Вирджиния.
— Нс вижу, зачем он мне может понадобиться, — высокомерно обронила Филлис. — Да и что я с ним буду делать?
— Ну уж это ты узнаешь, рабыня для наслаждений, — заверила её Элизабет. — Самой понравится!
Филлис наградила её испепеляющим взглядом.
— Интересно, каково это чувствовать себя в объятиях мужчины? — снова мечтательно спросила Вирджиния.
— Такого, как Ремиус? — поинтересовалась Элизабет.
— Да, — кивнула Вирджиния.
Филлис расхохоталась.
Вирджиния уронила голову.
— Нет, я уродина, — печально произнесла она. — Меня-то уж точно не будут продавать в Куруманском квартале.
— Нет, ты настоящая рабыня! — воскликнула Филлис. — Маленькая рабыня Вирджиния.
— Да, такая же, как и ты!
— Я не рабыня! — крикнула Филлис.
— Маленькая, хорошенькая рабыня для наслаждений, — смеялась Вирджиния.
— Никогда не называй меня так! — завопила Филлис, вскакивая на ноги.
— А я говорю, ты самая обычная рабыня! — завопила в ответ Вирджиния.
Филлис бросилась к ней, и через мгновение обе они покатились по полу, пиная друг друга и визжа что есть мочи.
— Останови! — обратилась ко мне Элизабет. — Прошу тебя!
— Свободные мужчины не вмешиваются в склоки рабов, — невозмутимо ответил я.
Девушки вскоре опомнились и перестали таскать друг друга за волосы.
Девушки вскоре опомнились и перестали таскать друг друга за волосы. Филлис поднялась на ноги, тяжело переводя дыхание. Вирджиния тоже встала и, поправляя ленту на волосах, отошла в угол. Обе они посмотрели на меня.
— Извините нас, — глухо сказала Вирджиния.
— Вам пора возвращаться в конуру, рабыни, — заметил я.
Вирджиния рассмеялась Филлис, не говоря ни слова, побрела к дверям и там остановилась, поджидая подругу и исподлобья поглядывая на меня.
Вирджиния робко переминалась с ноги на ногу.
— Вы — мужчина, — снова обратилась она ко мне. — Считает ли господин рабыню Вирджинию уродливой?
— Нет, — ответил я. — Рабыня Вирджиния вовсе не уродлива. Она красива.
В глазах девушки появились слезы.
— А как вы считаете, может такой мужчина, как Ремиус, желать себе такую рабыню, как Вирджиния?
— Если бы Вирджиния не была рабыней белого шелка, — ответил я так, словно этот неуместный вопрос вызвал во мне раздражение, — Ремиус, несомненно, уже давным-давно попросил бы её.
Девушка улыбнулась, надежда засветилась в её глазах.
Одна из привилегий свободного персонала работорговых домов заключалась в том, что служащий или охранник мог попросить себе — и, как правило, получал любую девушку красного шелка, какую он только пожелает. Это, однако, нимало не беспокоило Элизабет, поскольку, по общему признанию, она на время моего пребывания в доме принадлежала только мне.
— А не будь Филлис рабыней белого шелка, — добавил я, не спуская с неё глаз, — она, несомненно, была бы в услужении Хо-Сорла.
Покрасневшая Филлис тут же оставила комнату.
— Этой рабыне, — громко сказал я, зная, что она меня слышит, — придется ещё многому научиться у госпожи Суры.
Из коридора донеслись глухой стон и торопливые удаляющиеся шаги. Элизабет хлопнула в ладоши и рассмеялась. Я взглянул на стоящую посредине комнаты Вирджинию.
— Отправляйся к себе, — распорядился я и, подчеркивая, добавил: — Рабыня!
Вирджиния покорно склонила голову; на губах у неё играла улыбка.
— Да, хозяин, — ответила она и быстро выскользнула из комнаты.
Да, женщину с такой походкой уродливой не назовешь, подумал я.
— Трудно себе даже представить, — сказала Элизабет, провожая её взглядом, — что она когда-то преподавала древнюю историю в колледже.
— Да, — согласился я, — это верно.
— На Земле, — продолжала Элизабет, — я даже не думала, что женщина может двигаться так красиво.
— Мне тоже не приходилось этого видеть, — признал я.