— Давай лучше сейчас, — настойчиво твердил бывший наемник, — доложишь, что здесь случилось, да и иди себе домой. А? Отоспишься, как следует, а часика в два пополудни мы соберемся в твоем заведении.
— В «Медном гроше»?
— Да. И тебе польза, скажешь хозяину, что нас всех зазвал — вот, мол, и заведению прибыток. Хозяину понравится. Иди. А то скоро совсем рассветет, здесь толпа соберется, соседи, зеваки. Лучше бы к тому времени уже стража подоспела.
— Ну, если так, — бубнил в ответ Торкер, — если потом домой можно… не знаю, вот если бы начальник сказал…
Ральк встал, потянулся и, прочистив горло, подтвердил:
— Да, Торкер, ступай.
Потом можешь домой.
Верзила пожал плечами и неуверенно покосился на серое пятно пролома. Хромой первым выскользнул наружу и оттуда позвал:
— Давай, давай! Здесь все тихо.
Вышибала пробурчал, что, мол, ему все равно, тихо или громко — и вышел вон. Ральк обратил внимание на размеры дыры, проделанной Тварью. В этот раз верзиле Торкеру не пришлось склоняться. Если Тварь в самом деле человек — то довольно крупный. Минутой позже Хромой возвратился, разглядывая подобранные снаружи зеленые стебельки. Ральк подошел и, приглядевшись, подтвердил:
— Они самые. Где Тварь побывала, всегда такие остаются…
Хромой хмыкнул и углубился в изучение растений. Наверху лязгнул засов, показался хозяин, Певек Эйгит. Воинское облачение оружейник снял, но зато привесил к поясу здоровенный широкий нож в ножнах из ярко-желтой кожи, резко выделяющихся на темном платье горожанина. Размер клинка явно превышал уместный в мирное время, но когда в городе неспокойно… почему бы и нет.
— Мастера, — обратился сверху оружейник, — не желаете ли откушать? Еще вина? Вы нынче гости в этом доме…
— Пить, наверное, не стоит… — начал Ральк.
Из угла донесся грохот сдвигаемого стула и радостный голос чародея:
— …А перекусить было бы неплохо!
Тут показался и сам Великолепный — заспанный, с еще более взлохмаченными рыжими вихрами, но веселый и довольный.
— От угощения не откажусь! — повторил маг, озираясь. — А где Торкер?
— Я отправил его с известием к начальству. Скоро должны подойти стражники, — объявил Ральк, адресуясь скорее к хозяину, чем к магу. — Как-никак в стене порядочная дыра, дом будет взят под охрану. Мастер Эйгит, я думаю, если вы подадите прошение в магистрат, стоимость ремонта вам возместят…
— Пустое, — махнул рукой оружейник, — сам оплачу. Илла, где ты там… Мастера проголодались!..
— Не стоит беспокойства… — начал было Ральк, но тут показалась хозяйка с подносом. Она неуверенно улыбалась.
Несмотря на отказ гостей, жена оружейника несла не только хлеб, сыр и холодное мясо, но и небольшой кувшин вина. Великолепный с Ральком притащили из угла стулья, все расселись, на этот раз и хозяйка взяла чарку. Эйгит налил, никто не стал отказываться. Выпили и принялись за еду. Ральку есть не очень-то хотелось, накануне в «Медном гроше» поужинали довольно плотно, но хорошее вино вызывало аппетит. А Великолепный уплетал за обе щеки, ничуть не стесняясь. За столом все молчали.
Довольно скоро за стеной послышались голоса и топот. Явилась стража. Хромой, а следом и Ральк вышли наружу через проделанный Тварью пролом, хозяин пошел отпереть дверь. Вместе с отрядом солдат пожаловал сам капитан. Хромой заявил Великолепному:
— Поговори с его милостью, потом — как решили, в дом Совета. Узнаешь, что там с Танцором… В общем, занимайся расследованием.
— А ты?
— А что я? Меня попросили помочь разделаться с Тварью, я помогу. Сейчас я отправляюсь с десятником, а часа в два пополудни соберемся в «Медном гроше», поговорим, обсудим, кому что удалось узнать. Ну а ночью — на охоту. Согласен?
Чародей с минуту подумал, склонив голову набок, затем кивнул:
— Ладно, почему бы и нет?..
И вскоре из дома донесся его голос: «Ну что я вам говорил, господин капитан! Стоило мне появиться в городе, и вот результат! Тварь не смогла никого убить этой ночью! А скоро мы изловим ее, изловим — можете не сомневаться!.. Хотя гонорар, предложенный мне общиной, прямо скажем, смехотворно мал…»
Хромой ухмыльнулся:
— Пойдем к тебе? Покажешь, где устроился…
— Да я… Я, знаешь, на постоялом дворе…
— О, узнаю привычки старого солдата! Но женившись, ты…
— Я куплю дом! Или построю, вот увидишь! Мы с Сириной!.
. Хотя гонорар, предложенный мне общиной, прямо скажем, смехотворно мал…»
Хромой ухмыльнулся:
— Пойдем к тебе? Покажешь, где устроился…
— Да я… Я, знаешь, на постоялом дворе…
— О, узнаю привычки старого солдата! Но женившись, ты…
— Я куплю дом! Или построю, вот увидишь! Мы с Сириной!..
— Да ладно, я не сомневаюсь, что купишь! — улыбка Хромого стала теплей. — Веди на постоялый двор.
***
Пока шагали к «Попутному ветру», совсем рассвело. Небо нынче было пронзительно-синим, и хотя его густо усеивали пушистые серенькие облачка с рваными краями, не было похоже, что собирается дождь. Ральк обратил внимание, что они с Хромым шагают в ногу, и улыбнулся. Товарищ проследил его взгляд, подмигнул и тоже раздвинул губы в ухмылке. Ральку стало хорошо — почти как раньше, в отряде. Теперь тоже было хорошо, теперь у него Сирина, вот только сперва с Тварью нужно разделаться — и будет совсем замечательно… Но в отряде — это другое. Сейчас, живя в Верне, Ральк то и дело отмечает про себя, скучно ему или нет. В отряде скучно не было никогда. И вдруг — старый товарищ, возникший из ниоткуда, вынырнувший из житейского водоворота… Воспоминания, воспоминания…