В общем, он кое-как затолкал свои разномастные воспоминания поглубже и торопливо затрусил вслед за Лехой.
На месте, где они вчера оставили Вигалу в теплой компании с драконом Эскалибуром и домовым Трегубом, все было мирно. Эскалибур храпел в паровозных тональностях, вольготно растопырив громадные ноги-лапы по обе стороны от погасшего уже кострища. Трегуб притулился в складке между одной из гигантских лап и брюхом, тоже что-то свое насвистывая носом.
И только Вигалы на полянке не оказалось.
Леха кинулся вперед — подбирать оружие, и свое, и его. Тимофей добежал до сладко храпящего домового, не слишком нежно тряхнул его за плечо.
— Ну, чего там, — разнеженно пробормотал домовой. — Гликерья, душенька, тебя опять пощекотать надо? Сейчас-сейчас, вот только лапти скину…
— Вставай, Трегуб, труба зовет! — гаркнул Тимофей. — Где Вигала?
— У-у… ушел. Ах, Гликерья…
Трегуб развернулся, выдрав свое плечо из пальцев Тимофея. И снова уснул. Только теперь уже достаточно красноречиво развернувшись к Тимофею спиной.
— Куда он ушел?! — снова несдержанно рыкнул Тимофей, кровожадно разглядывая мирно спящего крошку-домового.
Трегуб молча махнул рукой, обозначив направление. На девять часов от Тимофея. Точно по левую руку.
Сзади подбежал Леха, заглянув через плечо, деловито сказал:
— Чуток припоздали к началу разборки. Ну да ничего, дорога ложка к обеду, а лишний ствол — к концу беседы. Особенно дружеской или деловой беседы. Пошли. Направление нам указано, а раз уж эти рыбки от него так страдают… то ихнее чудо-юдо наверняка живет поблизости от них.
— Думаешь?
Леха вздохнул, ухватил его за локоть и попер в указанном направлении. Мощно и быстро попер, ну прямо как танк на врагов отчизны.
— Думаю… Да наверняка! Я бы и сам на месте этого чуда-юда квартирку себе подобрал так, чтоб каждый день с дамочками локтями тереться. Можно, конечно, и не только локтями…
— А без пошлостей не можешь? — буркнул Тимофей, сдирая с Лехиного плеча свой пулемет.
— Ба, какие мы нежные стали…
Они молча пробежали по лесу километра два в указанном направлении. Местное солнышко уже успело слегка приподняться над горизонтом. Калаучей нигде не было видно. Гигантские стволы, мимо которых Тимофей с Лехой пролетали с разбегу, были чисты и пусты. Прямо-таки девственно пусты. То ли с восходом солнышка вся эта местная помесь клещей, вампиров и каннибалов пряталась в какие-то свои норы, то ли и вправду сигвортами воняло от них после прошедшей веселой ночки так, что бедные калаучи разбегались аж на три километра..
Они с топотом выскочили на пологий бережок, ломая прибрежные невысокие кустики. И увидели Вигалу.
Эльф стоял по колено в воде, выставив перед собой меч. То-то Тимофей замечал у него над левым плечом нечто крестообразное. Значит, это была рукоять меча. В заспинных ножнах.
Напротив Вигалы была только зеленоватая поверхность воды, посеребренная и позолоченная подступающим рассветным сиянием. И все. Слышно было, как где-то невдалеке то и дело всплескивает рыба.
А потом она всплеснула чуть сильнее.
И еще сильнее.
Тимофей и Леха торопливо забрели в воду, встали по обе стороны от эльфа. Леха, фыркнув, чуть слышно пробормотал:
— Ах, какое перышко-то длинное… Я прямо тащусь. Он бы еще с зубочисткой на разборку приперся.
У самого Лехи в руках чернело что-то круглое, длинное и огнестрельное. Дюже страшное даже на вид.
Вода впереди мощно вспучилась и прогнулась в высокий горб.
Затем горб раздвоился, развалился на две части. И то, с чем им следовало разобраться, проклюнулось оттуда, как росток из почки.
Больше всего это походило на некую роботизированную тварь. В которой наблюдалась некая тараканообразность, что ли. Или тараканистость. Громадное вытянутое овальное тело, маленькая (по отношению ко всему остальному туловищу) головка сверху. Неподвижно торчащая из нее длинная пара усов. И согнутые, прижатые к брюху членистые тараканьи ножки — полупрозрачные, со стальным жирным блеском, густо усаженные на всем протяжении волосками. Или, принимая во внимание толщину «волосков», следовало сказать — шипами?
Поблескивали членистые соединения. В чудовище что-то мощно поскрипывало, металлически поскребывало. Оно подняло переднюю лапищу, покрытую то ли стальным, то ли хитиновым экзоскелетом, и попыталось достать ею Вигалу.
Эльф от души саданул мечом. На членистой лапе меч звякнул. И лапа после замаха вернулась к чудовищу абсолютно целой.
— Ага, — пробормотал Леха. — Вот ты как… Ты на нас с агрессией! А вот мы тебе сейчас тем же самым… и по тому же месту…
Он вскинул свое ужасающе мощное оружие на плечо. Выстрелил.
Струя белого дымного следа прорезала воздух. В твари образовался изъян — голова исчезла. Тимофей застыл, восхищенно озирая рваную дыру между покатых плеч.
И едва не пропустил тот момент, когда тварь снова ринулась в бой. Ринулась, несмотря на отсутствие головы.
Вигала с ревом вскинул меч. Леха что-то там такое передернул в своей базуке и снова вскинул ее на плечо.
Тварь без головы рванулась к ним через воду, поднимая высокие волны.
Тимофей, чувствовавший себя не совсем уверенно в компании с презентованным ему скромным «печенегом» (всего-то ручной пулемет в комплекте с пламегасителем и окуляром ночной видимости… скромно, если сравнивать, к примеру, с той чудовищной шайтан-трубой, что красовалась на могутном плече Лехи), тоже вскинул оружие. Выпустил очередь.