— Ну, по тому, как они действовали с нашей подлодкой, они не очень смышленые.
— Достаточно смышленые, чтобы учиться. А война может оказаться такой долгой, что не только подлодки уничтожать научит. К тому же, мне кажется, они и не хотели нас сразу приканчивать — им было интересно взглянуть, кто это к ним в гости зашел, понимаешь?
Пестель задумался. Походил, вымыл руки в каменном корыте, которое отыскал где-то в брошенных домах и с помощью охранников приволок к себе.
— Я еще ничего не решил, — сказал он, задувая под одной своей колбой небольшой костерок из лучин, который использовал, вероятно, вместо газовой горелки. — Но пропустить твой разговор с капитаном не хочу. Пошли, он наверняка крутится в мастерских.
Мастерскими теперь называлась та площадь, где ребята собирали субмарину и где сейчас заканчивали подготовку к установке последних деталей. Пестель оказался не прав, Дондика там не было. Зато он отыскался в главном общежитии, где сидел над кружкой такой наваристой ухи, что ее запах Ростик почувствовал еще на подходе.
— Вот, подхватил какую-то утробную заразу. И Глаша вместо бульона отпаивает меня ухой. — Бывший капитан госбезопасности дружелюбно кивнул на толстую кухарку. — Хотите, я и для вас попрошу? Она сегодня добрая.
— Дело у нас довольно сложное, капитан, — начал Рост, но больше добавить ничего не успел, его опередил Пестель. Тот сразу выпалил:
— Воевать с этими подводными — нельзя.
И он быстро, словно его вот-вот могли остановить, изложил все доводы, что пришли в голову Росту.
Капитан посматривал то на Пестеля, то на Ростика, и лицо его оставалось спокойным, но он делал все более крупные глотки. Только это и выдавало его напряжение.
— Хорошо, допустим, ты прав. Что вы предлагаете? Ведь это вы оба придумали?
Ростик набрал побольше воздуха и выпалил разом:
— Торговать.
— Что? — не понял даже Пестель.
Рост оглянулся, оказывается, они были тут уже не втроем. За его спиной собрались, тихонько спустившись по лестнице, и Ким, и Винторук, и даже, как ни странно, Председатель Рымолов. Как он тут оказался — было загадкой.
— Ого, — решил не скрывать удивления Ростик. — Я не знал, что вы тут, Арсеньевич. С приездом.
— Здравствуй, Гринев. — Пестелю он только кивнул, видимо забыв его фамилию. — Решил вот посмотреть, как тут и что. Вот они, — Председатель указал рукой на Кима с Винторуком, — меня доставили… Так, говорите, воевать бессмысленно? Что же, идея торговли имеет смысл. Но только если… мы найдем, что им предложить. А если нет?
— Я все равно думаю, что нужно попробовать. Войну развязать мы всегда успеем, а вот мир наладить — начиная с определенного момента с этим будут проблемы.
— Да, понимаю. — Рымолов сел за стол и посмотрел на Глашу, которая тут же вынесла огромный поднос с тарелками. И чего на нем только не было! Пестель громко сглотнул. Впрочем, Председатель не стал чваниться и сделал широкий жест, означающий, что при желании Пестель с Ростиком могут присоединяться. Ким со своим верным волосатиком уже сидели рядом с капитаном.
— И как ты хочешь обозначить этот мир? — спросил Ким.
— У них есть руки, — отозвался Ростик так, словно только об этом и думал, хотя идея пришла ему в голову только сейчас. — Сбросим символ рукопожатия.
— Ну, знак мира у них может быть другой, — пробормотал Рымолов, принимаясь за свою порцию ухи.
Ростик, как это случалось почти при каждой их встрече, обратил внимание, какие у бывшего профессора красивые, тонкие, чистые пальцы. Ему такие и не снились, вернее, свои ему до такой белизны уже, кажется, никогда не отмыть и не выхолить.
— Ты думаешь, мир возможен даже после того, что произошло? — спросил Дондик.
— Именно после того. — Ростик подумал и убежденно добавил: — То, что они почувствовали нашу силу и умение драться — вовсе неплохо. Это лишь подскажет им — если мы предлагаем дружбу, значит, не от слабости, а по доброй воле.
— Ну, вообще-то и по слабости тоже, — снова пробормотал почти себе под нос Председатель. Дондик посмотрел на Пестеля:
— А когда он успел тебя завербовать?
— А тут и вербовать нечего, — отозвался Пестель, отламывая еще один кусок редкой в Одессе ржаной лепешки, испеченной к приезду начальства. — Если эти рыбки захотят, они запрут нас на берегу на веки вечные. Мы и сунуться в море не отважимся. Уж очень здорово они действуют.
— Думаешь, пополам того парня они разрубили? — вполголоса спросил Рымолов.
— Конечно. У них холодное оружие — основа основ, я думаю, они им владеют как самураи какие-нибудь. А на воздухе еще и удар получается резче.
— Так они могут на воздух выходить?
— Ну, наверное, так же, как мы можем нырять под воду с маской, — ответил Ростик.
Внезапно Винторук очень выразительно крякнул, зажал пару жареных рыбин в кулаке и встал. Торжественно, почти как царственная особа, кивнул сотрапезникам, подчеркнуто медленно повернулся к Глаше, которая стояла поблизости, опустил голову. И спокойно зашагал к двери. Ростик знал, что он пошел на свое любимое место на причальной стенке.
— Все сказали? — спросил Дондик, осматривая Пестеля и Ростика. — Или еще какие-нибудь соображения имеются?