— Ну и ну. Теперь понятно, почему ребята отсюда не вернулись. Эти хвостатые…
— Интересно другое, — проворчал Рост. — Почему они пасут свою скотинку с оружием?
— Ну, это ерунда, — бодро ответил Сопелов сзади.
— Почему они пасут свою скотинку с оружием?
— Ну, это ерунда, — бодро ответил Сопелов сзади. — Полно охотников до чужого добра, вот и приходится…
— Ты видел кого-нибудь из охотников? — спросил Ростик.
— Ну, наверняка тут есть бакумуры… Дикие, дикие, я имею в виду!
Винторук ничего даже не проворчал, но что-то там происходило, потому что верещание техника выдало испуг. Ким хмыкнул, он был совершенно спокоен.
— Сопелов, ты как, жив еще?
— Какие тут могут быть обиды, мы же теоретический вопрос обсуждали… — Но чувствовалось, что Сопелову не скоро захочется теоретизировать.
— Винторук, отзовись, — приказал Ким. Бакумур вполне осмысленно проворковал что-то. Тогда Ростик хохотнул.
— Насчет охотников до чужого добра, наверное, ты прав, Сопелов. Но я бы хотел на них сначала взглянуть, а потом делать выводы, — сказал Антон.
— И все-таки странно, — продолжал Ростик. — У дваров тут подавляющее превосходство, их много, у них есть оружие… Но они не выпускают его из рук. Почему?
Ким помолчал, подумал и продолжил:
— Я бы спросил иначе: каких волков в этом лесу только огнем из пушек и можно отогнать?
Антон заворочался в своем кресле. Ему тоже было неудобно. Может, поэтому его предположение было не лучшего качества.
— А губиски?
— Что губиски? — не понял Ким.
— Они нападают с воздуха и захватывают этих коровок.
— Может, и губиски, — согласился Ростик. — Вот только… Пастух с ружьем — все равно не защитник от них, они же армадами ходят. А против армады полагается использовать армию.
— М-да, — согласился Антон. — Ну, тогда не знаю, что и предложить.
— Ладно, перебирайся в башню, раз не знаешь, — приказал Ким. — Мы с Ростиком, правда, тоже не знаем, но что-нибудь да придумаем.
Антон с облегчением поднялся в более просторную и спокойную башню с турелью. Рост уселся на его место. Даже сквозь шинель он почувствовал, каким теплом дышало это кресло. Прежде чем взяться за рычаги, он энергично потер уши.
— Мерзнешь? — спросил Ким. — Ничего, вернемся, я тебе один из своих шлемов подарю, мне он велик. Жаль, раньше не догадался.
Вдруг голос его уплыл, словно кто-то плавно выкрутил регулятор громкости и сделал мир безмолвным… Ну, по крайней мере, гораздо более тихим, чем раньше. Потом по телу прошла волна холода, Ростик сжался. Это всегда было болезненно — тошнота, еще больший холод, иногда гасло зрение… Но каждый раз, когда он возвращался, он знал что-то такое, чего не знал прежде. И хотя ни у кого не могло быть исходной информации… это всегда оказывалось правдой.
На этот раз боль была несильной. Онемевшими губами, не понимая, что орет чуть не благим матом, Ростик выкрикнул:
— Вдоль берега… Километров десять, осматривай излучину реки.
Потом стало легче, тошнота на этот раз так и не ударила по желудку. Хоть какое-то утешение… Внезапно он услышал голос Кима:
— Ты чего орешь-то?
Ростик вытер пот, выступивший на висках и на лбу. Потом восстановил дыхание. Откинулся в кресле.
— Ты понял?
— Ага, понял, — кивнул Ким.
— Ты понял?
— Ага, понял, — кивнул Ким. — Обычный твой залет? И как у тебя это получается?
— Знал бы, как говорится, жил бы в Сочи.
Земля под ними сделала плавный поворот, вернее, они легли на новый курс, ведущий дальше к северо-западу. Берег оставался справа, со стороны Ростика, километрах в двадцати.
— Ближе к воде, — попросил он.
— Ты же сказал реку смотреть? — переспросил Ким. — Или я чего-то не уловил?
— Смотреть реку, но со стороны залива. Машина пошла к морю. «И чего они меня так слушают», — подумал Ростик.
— Слушай, Ким, почему ты меня слушаешь?
— А мне Председатель сказал, чтобы я… — Он повернул голову, весело блеснул зубами — и стал похож на того Кима, которого Ростик знал всегда.
Наверное, со временем он забудет о смерти матери и сестер… Нет, не забудет, просто переживет эту боль, сумеет с ней справиться. И станет прежним говоруном весельчаком, от шуток которого цвели все девчонки в округе и оборачивались с улыбкой прохожие на улице.
— И ты поверил? — просил Антон сверху.
— А Рост никогда не ошибается, — ответил Ким. — Почему бы ему не верить?
— Ну, посмотрим, — проворчал сзади Сопелов.
— Техник, — мигом отозвался Ким, — ты сегодня уже обсудил один теоретический вопрос, можешь на второй нарваться.
Сопелов помолчал, потом спросил с запалом:
— Чего же он тогда мне еще в городе не сказал, что с собой захватывать?
— Слетаем в город и захватим что нужно, не сахарные, — произнес Ким.
Ростик подумал, потом почти спокойно добавил:
— Сопелов, по-моему, ты дрейфишь.
Была у него такая вот возможность — видеть все насквозь еще некоторое время после этих приступов. Не всегда это получалось наверняка, но все-таки часто. Вот и сейчас, на послеэффекте, как говаривала мама, он выдал… И попал.
— Точно! Такой тебе диагноз и анамнез, Сопелов, — проворчал Антон. Потом поделился: — Это я у одной докторши в госпитале после ранения научился.
— Знатная фразочка, — поддержал его Сопелов, чувствовалось, что он наматывает ее на ус.