— Ага, а потом шкура задубеет, — понятливо кивнула я. — И что?
— Да ничего, буду, наверно, как раньше, — дернул плечом Марстен. — А если захочу все эти связи увидеть, придется напрячься… Жалко, так красиво! Вот тут так переплетено, тут этак… а там, подальше, что-то такое просто сияет… Наверно, это Источник! Никогда не думал, что он такой… такой… ну…
— Это все, конечно, очень занимательно, — сказала я сурово. — Образно там, даже где-то лирически… Но раз ты пока что все так хорошо в окружающем мире ощущаешь, то ответь на один простой вопрос — где Дарвальд?! Ты его чувствуешь?!
— Его — нет, — на удивление спокойно ответил Марстен.
В слабом свете волшебного огонька я с трудом различала его лицо, но могла разобрать, что оно как-то слишком уж бесстрастно… вот если бы он еще губу не закусывал! — Я его по-прежнему не чую, вообще. «Восьмерка» от «восьмерки», даже такого неопытного, как я, полностью закрыться не сможет. Заблокируй его другие, я б их теперь нашел… В любом случае, должны были бы остаться какие-то следы! Но нет… ничего, пусто, если что и было, то уже… затянулось, да и потом, на месте базы теперь такая… дырища… Валя больше нет, Юль…
— Ну нет!… — Я схватила Марстена за воротник и рванула так, что затрещала рубашка. Меня распирало от злости: ну как Марстен может так спокойно говорить об этом?! Он что, совсем совесть потерял? — Не может такого быть! Не мог он нас бросить! Тебя бы он никогда не оставил, слышишь!!
— Юлька… — Марстен хотел было что-то сказать, но его прервал громкий вой сторожевых «собак» снаружи и еще какие-то странные звуки. — А ну, пошли!
Мы выскочили наружу. (Впрочем, выскочили — громко сказано, Марстен на ногах держался еще не очень твердо.)
— Марстен, ни в коем случае не показывай, что ты маг!! — вспомнила я. — Пожалуйста!
Марстен кивнул и устремился туда, откуда доносился шум. Туда же бежали и часовые во главе с Вишчей.
— О, оклемался братан твой! — удивился Вишча на ходу.
— Ага! А что происходит? — спросила я, стараясь не отставать от всей честной компании.
— Да зверье какое-то рядом ходит, вот наши сторожа и всполошились, — ответил Вишча, снаряжая свое ружье. — На человека они иначе кидаются. Сейчас разберемся…
«Собаки» вовсю бросались на двух здоровенных зверюг, которые стратегично отсиживались на высокой скале, рычали и скалились, но вниз спускаться не спешили. Одна зверюга была черной, вторая светлой, и меня осенило.
— Марстен! — схватила я мага за локоть. — Это же…
— Точно! — обрадовался он и вышел вперед, подняв руки в примирительном жесте. — Добрые люди! Вы это… ну… — Тут, видимо, приличные слова у Марстена закончились (очевидно, хорошие манеры одновременно с переходом на следующий круг посвящения автоматически не появлялись), и он выдал: — Псов своих уберите отсюда, живо!!! Это наши лошади!
Не знаю уж, как на местный язык переводились слова «лошади» и «псы», но сторожевых зверей часовые все-таки отозвали.
В самом деле, это были наши лошади, которых Дарвальд прогнал тогда, на линии фронта! Не мы их нашли, а они нас!…
«Собак» увели, принесли светильники, чем-то напоминающие керосиновые лампы. Наши кони спустились вниз, и Марстен кинулся обниматься с ними. Я удивилась, что обнимался он не со своим конем, как обычно, а с Дарвальдовой кобылой. С другой стороны…
Я вздохнула и погладила вороного жеребца. Да, в самом деле, эти животные в любых условиях не пропадут: вон, даже не похудели ничуточки! Интересно, чем (или кем) они питались в этих пустынных краях?…
— Ничего себе… — выдохнул рядом со мной Вишча. — Это что ж за звери такие?
— Ну он же сказал — лошади наши, — пояснила я, беря Марстенова жеребца за гриву. Сам Марстен что-то нашептывал белой кобыле. — Мы ж там, у себя дома, путешествовали, когда нас сюда затянуло. Спешились посмотреть, что к чему, а тут грохот, огонь! Вот тут-то лошади вырвались и сбежали!
— Ага, ага… — протянул Вишча, с подозрением оглядывая лошадей и почему-то заодно и Марстена в достаточно ярком свете здешних «керосинок».
Внезапно он отскочил назад, сорвав с плеча свое довольно неуклюжее, но, не сомневаюсь, действенное ружье, и наставил его на нас с Марстеном. Поскольку стояли мы на приличном расстоянии друг от друга, то Вишче приходилось переводить дуло то на меня, то на Марстена, и вид у него при этом был, прямо скажем, недружелюбный.
— Что это с вами? — спросила я озадаченно. Поведение только что такого дружелюбного и мирного Вишчи ни в какие ворота не лезло!
— Сбежали, значит, лошади? — спросил он сквозь зубы. — А почему ж они расседланы? Вот только не заливайте, маговы прихвостни, что верхом безо всякой сбруи ездите, не поверю!
Мы с Марстеном переглянулись. В самом деле, Дарвальд же отпустил лошадей без седел и уздечек, чтобы им удобнее было, а теперь нам это вышло боком! Ну ладно… а почему бы не сказать правду?
— Что это мы сразу маговы прихвостни! — возмутилась я по инерции, и дуло тут же уперлось мне в грудь. — То, что мы у мага служили, еще ничего не значит! А сбруя… а она волшебная была, вот! Когда надо — появлялась, а так — что зря лошадей утомлять?