— Пот е рпите, — буркнул Дарвальд. — Должна же тут быть хоть деревня какая-нибудь…
Терпеть пришлось еще часа два.
За это время я успела изныться, три раза поссориться с Марстеном и два — с Дарвальдом. Последний раз сто во всеуслышанье проклял свою идею прихватить меня с собой и свою клятву доставить меня домой. Когда же и Марстен начал коситься на меня с явным желанием пришибить, я предпочла заткнуться и страдать молча. Делала я это с таким выражением лица, что Марстен устыдился и тайком от Дарвальда сунул мне заныканную печенюшку. Понятное дело, от этого еще больше захотелось есть, но благородный жест я оценила…
Наконец мы вышли на вполне приличную дорогу, ведущую по направлению к замку. Движение на ней было не то чтобы оживленным, но все же наличествовало: то телега проедет (запряженная вполне нормальными лошадьми, только иногда необычной масти — в полосочку, как зебры), то всадник проскачет, а то просто толпа народу крестьянского вида попадется.
Маги переглянулись, кивнули и все же решились вызвать лошадей. Ну, Марстенова коня я уже видела, Марстен даже масть ему менять не стал — тут и обычной окраски лошади попадались. А у Дарвальда оказалась совершенно роскошная лошадь! Белоснежная! Она, наверно, в темноте даже светится…
— Валь обожает выпендриваться, — сообщил Марстен, подсаживая меня на своего скакуна. — Форсила…
— Зато красота какая! — вступилась я за белую кобылу, потянулась, чтобы погладить ее по плюшевому носу, и чуть не навернулась с Марстенова коня.
— Мы едем или как? — осведомился Дарвальд, гарцуя посреди дороги.
— Едем, едем, — заворчал Марстен, а я от избытка чувств довольно немелодично запела:
— Мы едем, едем, едем в далекие края!… Хорошие соседи, отличные друзья!…
Марстен вывернул шею, чтобы посмотреть на меня, и спросил:
— А ты чего, петь умеешь?
— Э-э… — сказала я. — Ну… как петь… Пою обычно в ванной, там акустика хорошая. Фальшивлю сильно, но не всегда. А что?
— Да ничего, — пожал плечами Марстен. — Спой чего-нибудь, а? А то скучно…
Пришлось мне услаждать слух этого субъекта песнями вроде «А дорога серою лентою вьется», «Дорога, дорога бежит от порога!» и «Пора в путь-дорогу»… Больше никаких песен про дорогу мне в голову не пришло, к тому же в горле пересохло, поэтому пришлось замолчать.
Смотреть по сторонам было скучно. Поля какие-то, лесок вдалеке. Народ по дороге тащится, на нас поглядывает без особого интереса. Но это крестьяне не слишком интересуются нашими личностями, а вот когда с нами поравнялись трое каких-то всадников, они очень пристально разглядывали Марстенов меч (а я уже нагляделась вдосталь, потому что постоянно стукалась об него носом). Потом эти трое ускакали вперед, а с ответвления дороги свернула на основной тракт самая настоящая карета. Запряженная четвериком!
Тут народу было уже побольше, впереди корячилась какая-то груженная бочками телега, так что получилась настоящая пробка, и какое-то время мы ехали с каретой бок о бок. Окошки были занавешены, но мне показалось, будто кто-то выглядывает в щелочку. Потом занавесочка отдернулась, и в окошко высунулось миленькое девичье личико. Взглянув на замысловатую прическу девицы, я сразу вспомнила, что у меня на голове сейчас нечто вроде вороньего гнезда, и впала в мрачное расположение духа.
— О, рыцарь! — позвала девушка тоненьким голоском.
Марстен придержал коня, повернулся к ней и заулыбался так, что мне захотелось укусить его за ухо. Если он еще и амуры начнет тут разводить, я точно никогда не вернусь домой!!
— Рыцарь на белом коне! — повторила девушка, и Марстен заметно скис.
Дарвальд же очнулся от задумчивости и уставился на девушку с подозрением.
— Это не конь, это кобыла, — сообщил Марстен мстительно, девушка слегка покраснела, но не отступилась.
Что ж, ее можно было понять, стоило только посмотреть на местных жителей… По сравнению с ними даже брюзга Дарвальд мог показаться сказочным принцем! На белом коне… А что до мерзости характера — девушка же не имела удовольствия тесно с ним пообщаться!
— Как ваше имя, рыцарь? — не отставала она.
— Дарвальд, — ответил за пребывающего в задумчивости приятеля Марстен. — Дарвальд Тарм.
— Он что, сам не может ответить? — удивилась девушка.
— Он дал обет молчания! — ухмыльнулся Марстен, а я захихикала, чувствуя, что сейчас будет весело. — И теперь не разговаривает ни с кем, кроме своей лошади!
— Я тебе сейчас врежу! — возмутился Дарвальд, сообразивший, что над ним опять издеваются. — Простите моего… гм… друга, госпожа, он дурно воспитан и не умеет держать язык на привязи.
— Это я тебе сейчас врежу! — вскипел Марстен. — Сам ты плохо воспитан!
— Что вам угодно, госпожа? — учтиво спросил Дарвальд, не обращая внимания на гневно фыркающего Марстена.
— Я не видела вас раньше в наших краях, — сказала девушка. — Вы, должно быть, странствующие рыцари?
— Ага, типа того, — снова влез Марстен. — Странствуем помаленьку…
— Тогда, может быть, вы не откажетесь навестить мой скромный дом? — предложила девушка. — Я с удовольствием послушаю рассказы о ваших странствиях!
И она послала Дарвальду такой взгляд, что стало ясно: вот именно рассказы ее интересуют меньше всего!