Клад, по словам капитана Терессо, находился на небольшом островке, неподалеку от которого мы и бросили якорь. До берега добирались на лодке, в несколько ходок, потому что ближе кораблю было не подойти.
Я сидела на нагретом солнцем камушке у кромки воды, созерцала горизонт и печально вздыхала. Печалиться, если честно, не было ни малейшего повода, но мне нравилось, как капитан Терессо поглядывает на меня. Во взгляде его читалась нешуточная озабоченность, и нетрудно было угадать, что причиной этого является мое якобы дурное настроение. Не знаю уж, почему, может быть, для того, чтобы расколдовать клад, ему нужна была дева именно в бодром расположении духа, но я не могла отказать себе в удовольствии над капитаном слегка поизмываться…
Итак, я грелась на солнышке, время от времени испуская протяжные тоскливые вздохи, и наблюдала, как матросы ковыряются в песке. Занимались этим они долго и упорно, до самого вечера, пока не вырыли яму, подходящую размерами для закладки фундамента небоскреба. Я уже начала задремывать и подумала, что надо бы переместиться подальше от воды, а то что-то стало зябко…
— Есть! — гаркнул вдруг кто-то. Я присмотрелась — это была моя знакомая рожа. Везунчик, однако!
— Всем отойти! — рявкнул Терессо и, склонившись надо мной, весьма галантно подал мне руку. — Идемте, Юлия!
Я, скрепя сердце, уцепилась за жесткую ладонь капитана и проследовала за ним к краю ямы. Внизу в самом деле виднелись какие-то доски, должно быть, это был сундук.
Внизу в самом деле виднелись какие-то доски, должно быть, это был сундук. «Семнадцать человек на сундук мертвеца, — вспомнилось мне. — Йо-хо-хо! А ром бы не помешал!»
Моряки, посуровев, выстроились вокруг ямины. Все это выглядело донельзя зловеще: уже стемнело, зажгли факелы, света они давали немного, зато теперь по земле плясали причудливые черные тени…
Капитан Терессо обрел невероятно торжественный вид, извлек из ножен довольно длинный кинжал с волнистым клинком и алыми камнями в рукояти. Красивый, я бы тоже от такого не отказалась… Я стала прикидывать, а не выпросить ли эту вещицу у капитана в награду за труды, но быстро одумалась: похоже, железяка эта была капитану чем-то дорога, вряд ли он просто так с нею расстанется…
Команда хранила благоговейное молчание, глядя на своего предводителя.
— Ну-с, приступим, — сказал он и снова взял меня за руку.
— Эй, эй, постойте! — оборвала я, опомнившись и отдергивая руку. — Попрошу грязными кинжалами ко мне не прикасаться! Мне еще заражения крови не хватало! В огонь его суньте, что ли…
Терессо тяжко вздохнул, но выполнил просьбу, прокалив лезвие на огне факела.
— Так пойдет? — кротко спросил он.
— Пойдет, — милостиво разрешила я. — Да подождите, пока он остынет, вы же не пытать меня собрались!!
Наконец, все было готово, и Терессо с торжественным видом полоснул меня по ладони. Я грязно выругалась, помянув все то, что обычно поминал Марстен, а кровь моя тоненькой струйкой пролилась в яму, прямо на сундук, и…
И, в общем-то, ничего ужасного не произошло. Просто внизу, в яме, вдруг заскрипело, заскрежетало, и толстенная крышка глубоко закопанного сундука рассыпалась в труху, являя нашим глазам клад… Он очень заманчиво мерцал в свете факелов!
— Получилось, — выдохнул Терессо с заметным облегчением, и я поняла: несмотря на все свои «методы» и «материи», он все-таки сомневался в моей непорочности. — Юлия, вы заслужили вашу награду! Выбирайте, что захотите!
— Идите вы… — буркнула я сердито. — Лучше перевяжите меня, пока я кровью не истекла! И верните меня обратно живой!!
Я опасалась, как бы Терессо на радостях не забыл, что именно мне наобещал, но он свое слово сдержал. Всю ночь на корабль таскали золото из заклятого клада, утром проверили, не забыли ли чего, и отплыли в обратном направлении. Теперь ветер дул нам навстречу, но корабль все равно каким-то хитрым образом умудрялся двигаться в нужном направлении. Мне никогда не понять, как такое получается!…
Порезанная рука болела нещадно, но меня успокаивало то, что мои маги такой порез залечат моментально. Еще грело душу осознание того, что капитан Терессо, будучи человеком относительно благородным, все же всучил мне небольшой кожаный мешочек с драгоценностями. Подозреваю, не самыми лучшими, но все же такой жест я оценила. Тем более, что с моей лично точки зрения все эти ювелирные изделия (капитан не опустился до того, чтобы банально сунуть мне десяток золотых монет, он, похоже, был в своем роде эстетом) выглядели просто королевскими сокровищами!
Созерцанием этих сокровищ я наслаждалась еще несколько дней, и они мне порядком надоели, но, в конце концов, мы все же причалили в порту Люффа, откуда меня так бесцеремонно похитили, и меня отпустили на берег. Капитан рвался было выделить мне провожатого, но я отказалась. Марстен пришибет его, чего доброго, сгоряча, жалко же человека!
Поплутав по улицам, я все же нашла заведение, где несколько дней назад мы остановились на ночлег. Тут ничего не изменилось, чему я порадовалась — Марстен в гневе не разнес домик до основания.
Тут ничего не изменилось, чему я порадовалась — Марстен в гневе не разнес домик до основания. А… а если их тут нет? Отправились искать меня (если вообще отправились!), и где они теперь?! Где их разыскивать!?
Отогнав нехорошие мысли, я прошмыгнула мимо дремлющего хозяина и поднялась на второй этаж, где мы снимали комнату. Дверь была не заперта, я толкнула ее и ввалилась в комнату.