— Затмение не наступает так внезапно, и длиться минут пять-шесть. Миша вышел на палубу, за ним Наташа. Оставаться одной в рубке ей не хотелось. Она повернулась к Мише и удивленно охнула: за его плечом четко просматривалась береговая линия. Удивленный вид напарницы заставил Мишу обернуться.
— Ничего не понимаю. Откуда здесь земля? До ближайшего берега еще сутки хода, — удивленно проговорил он.
— Может какой-нибудь неоткрытый остров? — высказала догадку Наташа. Миша уничтожающе посмотрел на нее.
— В этой части света неоткрытый остров? К тому же только слепой способен перепутать материк с островом. Ясно же, что это материк.
— Если я способна говорить только глупости предложи что-нибудь умное ты, раздраженно ответила девочка.
— Пожалуйста. Надо подойти поближе и рассмотреть, а пока подходим, определим наши координаты. Скоро уже полдень. Наташа спорить не стала. Ветра не было, поэтому ребята завели мотор. Наташа встала за штурвал, а Миша стал возиться с приборами определяя местоположение яхты. Неожиданно он резко откинулся назад и выдохнул сквозь сжатые зубы.
— Ты чего? — удивленно посмотрела на него девочка. Миша не ответил, только потряс головой и снова углубился в расчеты. Кажется, они его опять не удовлетворили, и он повторил их в третий раз. Затем отошел в сторону.
— Наташка, иди ты сделай расчеты? Наташа, до этого момента с удивлением наблюдавшая за его манипуляциями, молча подошла к приборам. Произвела расчеты. Затем подошла к карте и некоторое время ошеломленно ее разглядывала.
— Миш, но это значит, что мы…
— …около Франции. Значит, я не ошибся и этот берег действительно Франция.
Глава 6
Некоторое время в рубке царило недоуменное молчание. В голове не укладывалась сама возможность почти мгновенного переноса на несколько тысяч километров. Только что они были у Бермудов и вот они уже около Франции. Разум не хотел смириться с этим. Это было невероятно…
— Может быть, это не Франция? — спросила Наташа. Миша молча кивнул на карту.
— Все равно это невозможно. Мы просто физически не могли здесь очутиться, — девочка ненадолго задумалась.
— Разве что мы все перепутали и пошли на юг вместо запада. Миша даже не стал отвечать на подобное заявление.
— Ну что ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь. Неужели ты не понимаешь, что в данных обстоятельствах наша ссора не имеет никакого значения?
— Во-первых, никакой ссоры не было, ты для меня просто не существуешь. Во-вторых, я думаю, что если мы не верим будто это Франция, то необходимо в этом убедиться. Предлагаю: отправиться к ближайшему населенному пункту и там спросить. Судя по карте это Аркашон, примерно час пути на север. Наташа молча дослушала Мишу до конца, но потом не выдержала:
— Значит, я для тебя не существую? Прекрасно! Не очень и надо! А я еще дура извиниться хотела! В подобной обстановке ни о каком обсуждении альтернатив речи не шло, поэтому мишин план был принят «единогласно», в один голос. Наташа не спорила. Подул ветер. Яхта, теперь уже под парусами, продолжала приближаться к берегу. Сколько ребята не всматривались, никакого жилья на берегу обнаружить не удалось. «Диана» повернула на север и пошла вдоль берега. Однако ни через час, ни через два никаких следов Аркашона обнаружить не удалось. Более того, на берегу даже в бинокли не было видно ни одного строения — Аркашона нет. Значит это не Франция.
Миша фыркнул.
— Ты бы лучше на береговую линию посмотрела, она почти совпадает с картой. Путешествие продолжалось пока впереди не показался эстуарий Жиронда. Это рассеяло все сомнения путешественников относительно того, где они. Это место было невозможно спутать, и оно находилось во Франции.
— Какой я осел!
— Миша хлопнул себя по лбу.
— Мы уже четыре часа болтаемся около этого проклятого берега, и никто не догадался включить радио.
— Насчет осла полностью согласно, а вот по поводу того, что никто не догадался, говори только за себя. Я тебе это хотела предложить давно.
— Почему же не предложила? — едко спросил Миша.
— Хотела посмотреть, как быстро такой гений как ты догадается об этом сам. Миша некоторое время пристально смотрел на Наташу. Наконец он понял, что она не шутит.
— Ох уж эти женщины! — в это восклицание Миша умудрился вложить всю гамму чувств обуревавших его: от ярости до удивления и насмешки.
— Сам не лучше, — огрызнулась Наташа. Спор мог продолжаться до бесконечности, но Миша молча повернулся и направился к рации. Минут десять он безуспешно пытался настроиться хоть на какую-нибудь волну, однако вынужден был отложить это дело. Кроме треска атмосферных помех эфир был абсолютно пуст. Молчало и Би- Би- Си, и радио «Свободы», и «голос Америки», и Москва. Не удалось поймать и ни одного другого канала.
— Ничего не понимаю. Сломались они все разом что ли? Так же безрезультатно закончилась попытка связать по рации с Петербургом. Через полчаса Миша устало откинулся на спинку стула.
— Ничего не выходит. Связи нет. Никаких программ по радио поймать не могу. Как будто все вымерли. Наташа почувствовала, как после этих слов у нее от необъяснимого страха замирает сердце. Не в силах больше переносить щемящее чувство тревоги, все более и более охватывающее ее, она выскочила на палубу и облокотилась на борт. Вдруг что-то привлекло ее внимание на берегу. Вбежав в рубку, она схватила бинокль, и снова выскочила наружу. Миша, с удивлением наблюдавший за ней, тоже взял бинокль и вышел на палубу. Наташу он обнаружил стоявшей у борта и внимательно рассматривающую берег. Посмотрев в бинокль в ту же сторону, он обнаружил несколько лежащих на берегу лодок, а из-за деревьев поднимался небольшой дымок. Около лодок можно было рассмотреть натянутые для просушки сети. Было видно, что здесь живут люди.