— То есть мы угодили в период предшествующий описанному в книге?
— Именно. Мы попали как раз в тот год, про который читали.
— Значит, чтобы вернуться, нам надо отправиться на то место, из которого мы перенеслись в прошлое, и подумать о доме?
— Я тоже пришел к такому же выводу. Хотя я считаю, что нам не надо думать ни о чем. Попадая сюда, мы создали временной парадокс, и время само выдавит нас в наше время, как только мы окажемся в месте провала во времени.
— Тоже самое, но помедленней. Время выдавит во время в месте переноса во времени?
— Но я же не академик. Я не знаю, как объяснить. Мы создали парадокс времени, это понятно?
— Понятно.
— Природа не терпит парадоксов и стремится убрать их. Теперь, если мы попадем в точку, где возможен переход во времени, то нас вышвырнет в наше время. Тем самым будет ликвидирован парадокс.
— Мне не нравится слово вышвырнет.
— Ну не вышвырнет, отправит, мягко опустит, перенесет. Так лучше?
— Это только догадки.
— У тебя есть другие предположения?
— Нет, — с вздохом ответила Наташа.
— Тогда не унывай, борись и созидай.
— Ты чего это?
— Так, на ум пришло.
— Тоже мне, поэт.
— Тоже мне, поэт.
— Я не поэт, я оптимист.
— Оптимист, а как мы найдем это место? Мы ведь не определяли там координат. Мы можем только примерно прикинуть от места последнего счисления.
— Так и сделаем. В крайнем случае, снимем пломбу с системы спутникового определения координат. Она работает в постоянном режиме, и курсопрокладчик должен был отметить последнее место, в котором поступил сигнал со спутника. Думаю, никто нас за это не осудит.
— Почему-то мне кажется, что не осудит.
К вечеру подул ветер, и Наташа заглушила мотор. Они уже вышли за пределы той зоны, куда обычно заплывали корабли этой эпохи и поэтому никаких нежелательных встреч не опасались. Однако девочка все равно не рискнула оставить яхту без управления. Поэтому она положила яхту в дрейф и отправилась делать Мише перевязку. После нее она настойчиво посоветовала ему отправляться спать. Перед тем, как отправиться спать самой, девочка проверила все системы яхты и прошлась по палубе. Только после этого она ушла к себе в каюту. После нескольких дней ночевки где попало, растянуться на своей кровати было невообразимым блаженством. К тому же сегодня она впервые приняла перед сном горячий душ и смыла с себя всю грязь. Поскольку теперь Наташе приходилось стоять все вахты одной, скорость движения яхты немного замедлилась. Хотя нельзя сказать, что вахты были чересчур обременительны. Она просто ставила паруса, фиксировала штурвал на нужном курсе и шла по своим делам. Потом она появлялась на мостике, чтобы проверить не сбилась ли яхта с курса, поправляла его и снова уходила. На третий день пути Мише неожиданно пришла в голову одна идея. Эти три дня он сильно скучал, поскольку, несмотря на все его протесты, Наташа запретила ему любые работы на корабле. Судовой журнал он привел в порядок в первый же день и теперь не знал чем себя занять. Очевидно от скуки его и посетила эта идея. Запершись у себя в каюте, он выходил только для того, чтобы поесть или подвергнуться медицинскому осмотру. Заинтересованная Наташа пыталась узнать, что делает ее друг, но тот отмалчивался. Улыбаясь в ответ на все вопросы, он мурлыкал себе под нос какую-то песенку. Мотив казался девочке знакомым, но вспомнить она его никак не могла. Толи оттого, что Наташа никак не могла расслышать его полностью, толи потому, что Мише еще в детстве наступил на ухо медведь. Девочка была склонна думать на последнее. На следующее утро он вошел на мостик с ворохом бумаги в руках. Чувствовал он себя хорошо, настроение было приподнятое. И вовсе не потому, что рана его заживала и Наташе разрешила ему ходить, хотя по-прежнему запрещала делать какую-нибудь работу по яхте.
— Может ты сейчас объяснишь мне, что делал весь день?
— Объясню. Смотри.
— Миша достал пульверизатор и несколько банок с разными красками. Пройдясь по палубе, он закрасил каждое встретившееся ему по пути название яхты. Даже спасательные круги не пропустил. Слегка опешившая от этого Наташа ходила за ним не в силах произнести даже слово.
— Слушай. Закрой, пожалуйста, рот. Это меня отвлекает, — попросил Миша. Девочка рот закрыла, потом снова открыла.
— Что ты делаешь?!! — потребовала она ответа.
— Я решил изменить название яхты. Старое название годилось до происшедшего с нами, но не теперь.
— Скажи на милость, чем тебе прежнее название не понравилось?!!
— Я вспомнил одну песню: как вы яхту назовете, так она и поплывет. Теперь Наташа поняла, какую песню напоминал тот мотив, который напевал вчера Миша.
— Я надеюсь, что ты шутишь?
— Нет — И как ты решил назвать ее?
— Сначала: «Странник во времени», но это было слишком длинно, поэтому я немного сократил.
Теперь будет просто «Странник».
— Нас точно прибьют по возвращению.
— Девочка опустилась на стул.
— Не-а.
— Улыбнулся Миша.
— Мы герои-первооткрыватели, ничего нам не сделают.
— Хорошо, — неожиданно согласилась Наташа.
— Ты решил изменить название, а ты посоветовался со мной на какое? Или я не имею права голоса? Миша сконфузился.