Ничего подобного. Мама, как всегда, осталась невозмутимой. Либо она не имела никакого отношения к проверке у дома Виктора, либо чудовищно владела собой. Второе — вероятнее.
— Ну что ж, раз вы такие предусмотрительные, — развела руками Мама, — то забирайте аванс и можете приступать к делу.
— И сколько нам там полагается? — спросил Виктор.
Мама несколько удивленно пожала плечами. — Стандартная сумма — десять тысяч. — Но ведь оплата в этот раз увеличена, — вкрадчиво напомнил Виктор. — Ну и что… — Губы у Мамы плотно сжались. — Насколько я понимаю, аванс дается на подготовку и проведение операции. Не вижу причин, по которым расходы на них были бы больше, чем обычно. Виктор сокрушенно покрутил головой. В голосе его не было и намека на сарказм. — И опять вы, Таисия Васильевна правы. Как всегда. Надеюсь, мы вас не обидели? — Конечно, нет. — Мама снова была само обаяние. — Подождите, сейчас я принесу деньги.
Она опять ушла в глубь апартаментов и, вернувшись, протянула Виктору пачку стодолларовых бумажек. — Пересчитайте. — За кого вы нас принимаете! — пряча пачку в карман, оскорбился Виктор. — А я говорю — пересчитайте. И прямо сейчас, здесь, передо мной, — почти приказала Мама. Эта сцена разыгрывалась на глазах у Андрея уже не раз. Он знал, что сейчас Виктор вздохнет, вытащит деньги и станет их пересчитывать. Так оно и получилось. — Все, — наконец отрапортовал Дегин. — Я вас не задерживаю, — сказала Мама, опускаясь в кресло. Она небрежным жестом тронула лоб, потом сокрушенно покачала головой. Все: командир сделал свое дело. Теперь на сцену вступала слабая женщина. — Ах, — едва слышно прошептала она. — По-моему, у меня снова скачет давление. Эх, старость не радость. — Ну, не такая вы уж и старая, — вставая, проговорил Виктор. — Вы еще очень даже ничего. Еще вполне соблазнительная женщина. — Говори, говори, — с легкой иронией промолвила Мама. — Правда, правда, — убеждал ее Виктор, отступая к двери, возле которой уже стоял, готовый выйти Андрей. — Но, нам пора. До свидания, Таисия Васильевна. — До свидания Таисия Васильевна, — как эхо, повторил за ним Андрей. — До свидания, до свидания, — сказала Мама. — Вернувшись в Москву, первым делом едете ко мне.
— До свидания, до свидания, — сказала Мама. — Вернувшись в Москву, первым делом едете ко мне. Клиент хочет знать, как было сделано дело во всех подробностях. — Обязательно, — пообещал Виктор. Уже потом, миновав обитую деревом дверь и тупую ухмылку Чуни, спускаясь по лестнице, он покрутил головой и изрек: — Нет, Мама — это, как говорят в Одессе, что-то особенное. — Угу, — ответил Андрей. — Именно. И все же она один из самых опасных людей, которых я встречал до этого. Дорого бы дал, чтобы разобраться, когда она настоящая, а где играет. Хотя бы только это. — Скорее всего, она играет все время. Постоянно, — сказал Виктор, вслед за Андреем выходя на улицу. — Впрочем, есть вариант, при котором можно попытаться проникнуть в кое-какие ее тайны. — И как это? — спросил Андрей. Виктор плотоядно ухмыльнулся. — Все очень просто. Подумай сам — она женщина, причем, учти, не совсем старая. И вот если бы нашелся молодой мальчик, который своей пламенной юной любовью смог бы воспламенить… — Ох, сейчас ты у меня по шее получишь, — сообщил Андрей. — И тогда она, срывая с себя бриллианты и одежду, рыдая о загубленной молодости, упала бы к его ногам, чтобы жаркими поцелуями… — продолжал Виктор, открывая дверцу машины и наклоняясь, чтобы забраться внутрь. Но Андрей так саданул его коленом пониже спины, что Дегин влетел в машину, словно выпущенное из старинной пушки ядро. — Ах ты, старый развратник, — забираясь на заднее сиденье, дружелюбно проговорил Андрей. — Что же это ты мне предлагаешь, хмырь ты болотный? — Но я же предположительно, — оправдывался Виктор. — Хотя, если честно, иногда этот вариант кажется мне не самым худшим на свете. — Ну, нет, — проговорил Андрей. — Я, конечно, человек современный, но не некрофил же… — Как знаете, граф, как знаете! — взмахнул руками Дегин. — Было бы предложено. Потом, при чем тут некрофилия? Уверяю тебя, эта женщина вполне живая и отдавать концы не собирается. — Угу, если ей кто-то не поможет. — Ну, если помочь, то лапы надуть можем и мы с тобой. Запросто. — Ладно, хватит заговаривать зубы, — проговорил Андрей. — Давай лучше приступим к одному довольно милому и нужному делу. — Какому? — спросил Виктор, заводя мотор. — Дележу добычи, — невозмутимо ответил Андрей. — Денежки, денежки. — А тебе разве что-то полагается? — спросил Виктор, выруливая на проезжую часть улицы. — Аванс, он, понимаешь ли… — В ухо хочешь? — ласково спросил его Наумов. — Дяденька, не надо, — в притворном ужасе запищал Виктор. — Уй, дяденька, только не по голове. Это мое самое больное место. — Да, на языке врачей это называется клинический случай, — констатировал Андрей. — Редкий параноидальный эффект, местами переходящий в манию лягушки. — Какой это лягушки? — спросил Виктор, сворачивая к тротуару. — Ну той самой, из анекдота. — Из какого? — спросил Дегин, останавливая машину и поворачиваясь к Андрею. — Ну, которая приходит к врачу и говорит: «Доктор, дайте мне таблеток от жадности, только побольше… побольше…» Виктор засмеялся. — Клево, — наконец сказал он. — А в награду, друг мой, я и в самом деле поделюсь с тобой частицей тех сокровищ, которые умыкнул из дома дорогой и уважаемой Таисии Васильевны. Он полез в карман, достал пачку долларов и, задумчиво взвесив ее на ладони, сообщил: — Значит, так! Клиента будем брать на расстоянии? — Похоже, — мгновенно посерьезнев, сказал Андрей. — Не похоже, а точно. Смотри, как человек заботится о своей безопасности. Вон, даже стекла в доме поставил пуленепробиваемые. И телохранителей у него аж целых три штуки. Кроме того, нам нужно действовать аккуратно. Таким образом, очевидно, дичь придется брать с некоторого, расстояния, может быть, метров с пятидесяти.