— Крюиксхэнк, это Ковач. Ты на связи?
— Что еще делать бедной девушке? Где ты, Ковач?
— Только что установили шестой номер. Ищем место для пятого. Полагаю, скоро будем в прямой видимости. Не забывайте ставить свои метки так, чтобы они читались.
Я услышал, как она возмущенно фыркнула:
— Только не надо. Не надо бабушку лохматить. Ковач, тебя сколько раз убивали?
— Не один раз, — сознался я.
— Ну так и заткнись, пожалуйста, на хрен.
— До скорой встречи, Крюиксхэнк.
— Не попадись мне первым. Конец связи.
Сунь наконец забралась на гравицикл.
— Ты ей нравишься, — сообщила она, обернувшись ко мне через плечо. — Кстати, просто для информации: Амели и я провели больше полночи, слушая о том, что она с тобой сделает, окажись вы в запертой спасательной шлюпке.
— Хорошо, что предупредила. Надеюсь, ты не поклялась хранить ее тайну?
Сунь завела мотор, и над нами встал на место ветровой щиток.
— По?моему, идея как раз обратная: чтобы мы рассказали тебе, и как можно скорее. Знаешь, эта девочка — с Лимонских гор под Латимером.
Знаешь, эта девочка — с Лимонских гор под Латимером. Насколько я помню, тамошние красотки не берут в голову, если нужно взять… — Она повернулась ко мне:
— Это ее слова, не мои.
Я идиотски ухмыльнулся. Сунь продолжала, не отрываясь от управления:
— Понятно, откладывать ей не стоит. Еще несколько дней — и ни у кого из нас вообще не останется как?нибудь стоящего полового чувства.
Шутки кончились. Моя улыбка увяла сама собой.
Взлетев, мы медленно пошли над гребнем гор, держась со стороны моря. Полет на гравицикле доставлял удовольствие даже с тяжелогружеными багажными отсеками. Несмотря на встречный ветер, мы разговаривали, не напрягаясь.
Внезапно Сунь спросила:
— Как думаешь, наш археолог откроет ворота? Кажется, она обещала.
— Если не она, тогда кто?
— Кто, если не она, — задумчиво повторила Липин.
Я тоже задумался и вспомнил о лечении психодинамики Вордени. Казалось, тогда с нее сняли давно засохшую повязку, плоть под которой уже начала разлагаться. Но внутри ее психики оставалось целым ядро, не затронутое повреждениями и сохранившее способность к сосредоточенному действию. Способность, позволившую выжить.
В тот момент рана еще не затянулась, и Вордени плакала. Но плакала с широко раскрытыми глазами. Сидела, сжав кулаки и стуча зубами, пытаясь бороться против сна. Когда время пробуждения пришло, Вордени очнулась сама.
Обращаясь к Сунь, я сказал:
— Не сомневайся. Она это сделает. Без вопросов.
— Уважаю твое доверие. Странно искать веру в людей у того, кто столько лет убивал в себе это качество.
— Это вовсе не вопрос веры. Обычное знание. А между ними — огромная разница.
— Можно понять так: способности Посланников дают им тайные пути для преобразования одного в другое.
— Кто сказал, что я был Посланником?
— Ты сказал. — Я отчетливо различил в ответе Сунь веселые нотки. — Да ладно… Я же слышала ваш разговор с Депре.
— Умная девочка.
— Спасибо за комплимент. Так я права?
— Нет, на самом деле все иначе. Откуда такие слухи?
— Моя семья происходит с планеты Дом Хань. Там называли Посланников по?китайски… — Сунь произнесла набор из трудновоспроизводимых слогов. — …Что означает: «Делающий факты из веры».
Я только хмыкнул. Что?то подобное уже приходилось слышать лет двадцать назад на Новом Пекине.
— Удивлен?
— Брось, это неправильный перевод. Оружие Посланников — интуиция, усиленная совершенной нервной системой. Ну, понимаешь… Собираешься выйти на улицу. Небо ясное. Тем не менее надеваешь куртку, повинуясь безотчетному импульсу. И потом идет дождь.
Она полуобернулась на сиденье, одна бровь поднята вверх:
— Везение?
— Если бы. Более вероятно, что у каких?то систем твоего тела или у мозга имелась информация, расходившаяся с первой оценкой погоды. И они сумели протолкнуть эти данные сквозь запрограммированный заранее барьер супер?эго. Посланников учат тому, каким образом «перехватывать» такие послания, обращая на пользу тому самому супер?эго, улучшая твои подсознательные реакции. В смысле веры не происходит вообще ничего. Это… Ощущение некоей сущности, лежащей уровнем ниже. На такой основе можно выстраивать связи и даже создавать своего рода скелетную модель истины. Модель позволяет возвращаться к анализу снова и снова, заполняя пробелы собственных знаний. Столетия назад подобным образом действовали наделенные интуицией детективы. Здесь мы имеем усовершенствованную версию их подхода.
Внезапно я понял, что смертельно устал от собственных излияний. От потока определений, поверхностных, едва связанных с реальными чувствами, и с тем делом, что приносило хлеб насущный.
От потока определений, поверхностных, едва связанных с реальными чувствами, и с тем делом, что приносило хлеб насущный.
— Сунь, расскажи — как тебя занесло в эти места?
— Мои родители занимались биоанализом и работали по контракту. Сюда попали по остронаправленному лучу вскоре после того, как началось заселение Санкции IV. Их личности — не тела, разумеется. Тела достались обычные, со склада «Сино» на Латимере. Что было частью контракта.
— Они еще живут здесь?
Она словно сжалась.
— Нет. Несколько лет назад переехали на Латимер. Контракт принес им деньги.