Огромный корабль медленно остывает, но действие уже идет. Из криотанков появляются ряды клонированных эмбрионов, попадая затем в машины для быстрого выращивания. Там их заряжают ударной дозой гормонов, включающих рост клеток. Настолько бурный, что ранняя юность клонов начинается всего через несколько месяцев. Первая волна тел, рост которых начался еще в полете, уже приняла загруженный в них разум колониальной элиты. Они проснулись, чтобы занять свое место в устройстве нового, с иголочки, мира. Правда, этот мир — совсем не волшебная страна возможностей и приключений, как внушали нам летописцы.
Как и везде, первыми на окружающую среду нападали средства для ее моделирования. Один или два компьютера, рассчитывавшие экологические последствия, участвовали в любом из мало?мальски важных этапов колонизации. Как стало очевидно после катастроф на Марсе и Адорационе, всякая попытка привить местной экосистеме какие?либо чуждые, но дозированные образцы выглядела более чем неуклюжей.
Первые марсианские колонисты, начавшие дышать воссозданной атмосферой планеты, умерли через несколько дней. Большая часть людей погибла, прячась в домах и пытаясь спастись от бесчисленных прожорливых жучков, о существовании которых никто не имел понятия. Жучки оказались далекими потомками одного из видов земных клещей, и в среде, созданной моделировавшим экологию компьютером, они почувствовали себя неожиданно вольготно.
Жучки оказались далекими потомками одного из видов земных клещей, и в среде, созданной моделировавшим экологию компьютером, они почувствовали себя неожиданно вольготно.
Вот так. И лабораторные опыты продолжались.
Сменилось два поколения, прежде чем обитатели Марса смогли дышать свежим, не из баллонов, воздухом.
На Адорационе людям досталось еще хлеще. Их корабль — огромная баржа под названием «Лорка» — стартовал за несколько десятков лет до происшедшей на Марсе трагедии. «Лорку» строили с небывалым энтузиазмом, чтобы отправиться наконец к ближайшему пригодному для обитания миру. Разумеется, подходящую планету обнаружили на древних картах марсиан.
Как теперь понятно, акция была отчаянным жестом добровольцев, брошенных на танки с «коктейлем Молотова» в руках. Здесь мы устроили совершенно безнадежную атаку против «вооруженного до зубов» космоса. Или попытку осуществить технологическую революцию, вовсе противную законам вселенной. Акт бессмысленный, но отражавший слепую веру людей в едва расшифрованные ими марсианские знания.
Судя по всему, в успех миссии не верил почти никто. Даже энтузиасты, сдавшие гены в общий банк и позволившие скопировать свой стек для комплектования экспедиции необходимыми клонами, и те сильно сомневались, доберутся ли носители их личных воспоминаний до конечной цели путешествия?
В полном соответствии с названием Адорацион предстал как воплощение мечты. Мир, окрашенный в зеленый и оранжевый цвета, действительно имел пригодную для человека атмосферу, составленную из кислорода и азота в той же пропорции, что и атмосфера Земли. Соотношение между площадью суши и океана выглядело еще более удачным.
Прибывшие в трюмах «Лорки» клоны животных с удовольствием поглощали местную растительность, а хищников на планете почти не было. Те немногие их виды, что имелись, легко шли под выстрел.
Сами поселенцы — то ли от набожности, то ли из?за ощущения, будто они в настоящем Эдемском саду, — первым делом построили собор и принялись воздавать хвалы Господу за столь счастливое окончание путешествия.
Прошел год.
В то время сверхнаправленная гипертрансляция лишь начинала свое развитие и не могла вместить больше, чем самый простой информационный код. С трудом фильтруя помехи, на Земле разбирали тексты сообщений, и последние все больше напоминали крики животных, запертых в глубине заброшенной хозяевами постройки.
Столкновение экосистем стало сражением двух армий, ни одна из которых не желала отступить. Из миллиона с лишним прибывших на «Лорке» поселенцев за первые восемнадцать месяцев погибло больше, чем семьдесят процентов.
Опять назад, в лабораторию.
Сегодня колонизацию превратили в искусство. Ни один органический объект не покидает корабля до тех пор, пока экологическое моделирование не покажет его полного соответствия экосистеме. Сперва новые миры исследуются автоматическими зондами, собирающими образцы всего, что возможно. Затем данные на огромной скорости обрабатываются искусственным интеллектом машин, а полученная модель обкатывается с возможными вариантами присутствия форм земной жизни. Моделирование ускоряет ход событий примерно в две тысячи раз по сравнению с их реальным темпом, позволяя куда быстрее обнаруживать потенциальные опасности.
Наконец, усовершенствованное моделирование не только выявляло, но и решало проблемы. Компьютер сам предлагал необходимые, на его взгляд, шаги и варианты генетического или нанотехнологического вмешательства. После распечатки не содержавшего ошибок заключительного протокола оставалось лишь приступить к освоению нового мира.
В сборнике сводок с результатами моделирования более чем тридцати уже освоенных миров можно встретить несколько планет, развитие которых происходило с периодическими всплесками. По своей сути это иллюстрации истории успеха планеты Земля — мира, породившего сильных, высокоодаренных, быстро адаптирующихся к обстановке существ, настоящих атлетов.
Большая их часть — растения, микробы и насекомые.
Впрочем, среди живых созданий крупного размера встречались свои чемпионы. Овца?меринос, медведь гризли и морская чайка — вот наиболее яркие постоянные участники рейтинга. Обычно их невероятно тяжело стереть с лица планеты.