— И как давно ты понял?
— Когда… — Я ненадолго задумался. — Пожалуй, я узнал об этом в день, когда тебя вытащили из лагеря. Ничего конкретного, но я сразу понял, что есть проблема. Кто?то уже пытался тебя отбить. Так сказал комендант лагеря — между приступами бреда.
— Странно. Не думала, что он так говорлив. — Таня еще раз затянулась, зажав сигарету в зубах.
— Наконец, твои друзья, что застукали нас в зоне отдыха «Мандрагоры». В тот раз я должен был реально остаться на полу. Как я понимаю — трюк опытной шлюхи, старый как мир. Намеченного человечка нежно берут за яйца и отводят в темную аллею, где его встречает злой сутенер.
Она дернулась. Я изобразил подобие улыбки.
— Извини. Это я образно выражаюсь. Неприятно, когда тебя обманывают. Теперь поясни: его слова насчет «отстрелю голову» — дешевая показуха, или тебя хотели убрать?
— Не знаю, — с сомнением произнесла Вордени. — Они были из революционной гвардии Кемпа. Хорошие бойцы. Когда Дэн вышел на их след, легко его взяли. Выжгли стек, а тело продали на запчасти. Я узнала, когда мы ждали твоего возвращения. Наверное, хотели меня напугать. Не знаю… Скорее всего застрелили бы и меня, чтобы не возиться.
— Понятное дело. Но ведь ты сама их привела? Разве нет?
— Да, — сказала Таня, обращаясь к самой себе, будто впервые осознавая тяжелую правду.
— Это сделала я.
— Не пояснишь ли, для чего?
Вордени сделала нервное движение, едва заметное. То ли просто дернула головой, или ее проняла дрожь.
— Понятно. По крайней мере скажи как.
Собравшись, она попыталась взять себя в руки.
— Кодовый сигнал. Я сделала это, пока вы с Яном выходили к «Мандрагоре». Сначала сказала, чтобы они ждали моего сигнала. Потом, когда удостоверилась, что мы направляемся в Дэнгрек, сделала один звонок из своей комнаты. — По лицу археолога скользнула улыбка, но голос оставался ровным, словно у робота. — Я заказала белье. По каталогу. Координаты — это размеры. Все просто.
Я понимающе кивнул.
— Ты кемпистка?
Таня нетерпеливо поежилась:
— Ковач, я вообще не с этой планеты. Не имею отношения к политике и не имею права на собственную политическую позицию. — Она зло посмотрела мне прямо в глаза. — Ради бога, Ковач… Это их планета. Что, не так?
— По мне, это уже политическое заявление.
— Да, конечно… Куда как лучше — не иметь вообще никаких убеждений.
Вордени продолжала курить, и я увидел, как от волнения слегка задрожали ее руки.
— Завидую тебе, твоему безразличию. Гребаная ханжески?самодовольная позиция.
— Таня, ладно тебе… Это легко приобретается. — Я постарался внести в свою речь извиняющиеся ноты. — Поработай военным советником у Джошуа Кемпа, когда Индиго?Сити разваливается на части в гражданском конфликте. Помнишь ингибирующие средства, которые использовал Карера? Знаешь, когда я впервые с этим столкнулся? Когда охрана Кемпа сбросила ингибиторы на протестовавших торговцев марсианскими древностями. В Индиго?Сити, примерно за год до начала войны. Максимальная загрузка, непрерывный огонь. Никакой пощады эксплуататорам. С первыми же зачистками становишься вполне безразличным.
— Так ты ренегат.
В голосе археолога сквозило презрение. Однажды я уже слышал этот тон — ночью, в баре, когда Вордени отослала Шнайдера прочь.
— Да, хотя и не так прямо. Я подумывал об устранении Кемпа, но понял, что игра не стоила свеч. На его место тут же встанет кто?нибудь из семьи или какой?нибудь чертов назначенец. К тому же война казалась неизбежной. Если процитировать Квел: пусть события идут своими, гормональными путями.
Таня прошептала:
— Итак, ты выжил?
— Таня, я вообще занимался только выживанием.
Таню Вордени тут же заколотило.
— Я… Ковач, ты долго был у меня перед глазами. В Лэндфолле, во время перестрелки у промоутера, в здании «Мандрагоры», на пляже в Дэнгреке, где ты расстрелял своих же солдат. Я… я завидую твоим качествам. Но как ты сам уживаешься с собой?
Скрывая эмоции, я сделал большой глоток кофе, смешанного с виски. Казалось, она не обратила внимания.
— Я сама этого не умею. Не могу выбросить их из памяти. Дхасанапонгсакула, Арибово и остальных. За малым исключением — я не видела, как они умирали. Но они… Не уходят. Тебе не понять.
Она проглотила вставший в горле комок.
— Ты не предложишь мне сигарету?
Вордени без слов передала пачку. За неимением иного прикрытия я потянул паузу, зажигая сигарету и затягиваясь. В последнее время мои системы подвергались мощным воздействиям — радиация, наркотики, чудо?лекарства Респинеджи… Удивительно, что они еще действуют. Впрочем, курение приносило немного комфорта. Привычка, не более.
Наконец я медленно произнес:
— Интуиция Посланника действует по?иному. Как уже сказано, я знал: что?то идет не так. И мне не хотелось выносить это на обсуждение. Ты… Таня Вордени производила хорошее впечатление.
Как уже сказано, я знал: что?то идет не так. И мне не хотелось выносить это на обсуждение. Ты… Таня Вордени производила хорошее впечатление. В глубине души не хотелось верить, что ты работаешь против меня. Даже после того, как ты устроила диверсию…
Таня попыталась оправдаться:
— Вонгсават сказала…
— Да, знаю. Амели продолжает считать, будто диверсия — дело рук Шнайдера. Я не пытался переубедить. Как уже сказано, в глубине души не мог поверить, что это сделала ты. Заподозрив Шнайдера, я начал за ним следить. В какой?то момент, находясь внутри причального порта, вычислил его комбинацию. Знаешь, какое было чувство? Как камень с плеч. Решение найдено, и нет нужды подозревать кого?то еще. Ха… Действительно, отстраненность.