— Оборонительные системы, автоматические и стоящие на протяженных орбитах. Это замкнутый цикл, и, судя по всему, так происходит уже тысячи лет.
— А что с Яном? — спросила Вордени. Голос ее дрожал.
— Он съехал, пока нас не было рядом. — Вдруг меня как током ударило. — Он прошел в ворота? Вы это видели?
— Да, тютелька в тютельку, — неожиданно ядовито сказала Вонгсават. — Мужики умеют пилотировать, когда захотят. Черт, это был мой корабль…
— Он был напуган, — без всякого выражения сказала археолог.
Депре взглянул на нее через кровавую маску.
— Мы все были напуганы, госпожа Вордени. Это его не извиняет.
— Дурак!
Она обвела нас полубезумными глазами.
— Вы все! Гребаные! Идиоты! Он боялся не этого. Чертова. Представления. Он боялся вот кого!
Она наставила на меня палец. И пригвоздила взглядом.
— Где Сян? — наконец спросила Сунь. В этом светопреставлении чужих технологий никто и не вспомнил про обычно молчаливого ниндзя.
— Отчасти размазан по Люку, — грубовато ответил я. — Остальное прилипло к полу у выхода в причальный порт. Спасибо ультравибраторам «Нагини». Вероятно, он напугал Яна. Не так ли, Таня?
Вордени спрятала глаза.
— А его стек?
Лицо Сутъяди не выражало ничего, но я и не нуждался в картине его внешней реакции. Волчьи импульсы пытались сделать со мной то же самое: хотелось оскалить клыки.
Упакуйте и заберите стеки с собой.
Я легко справился с рефлексами и отрицательно покрутил головой.
— Маркус, это ультравибраторы. Он получил залп в упор.
— Но Шнайдер… — Голос Вонгсават дрогнул, однако она продолжила:
— Я надеюсь…
— Забудь о Шнайдере. Он уже мертв.
— Придет его очередь…
— Забудь о нем, Амели. Он реально мертв.
Их взгляды сосредоточились на мне, как и не желающий поверить взгляд Вордени.
Он реально мертв.
Их взгляды сосредоточились на мне, как и не желающий поверить взгляд Вордени.
— Я заминировал топливо «Нагини». Поставил на детонацию с условием ускорения в планетарной гравитации. Он испарился в момент прохождения ворот. Ничего не осталось.
Над нашими головами сошлись в механическом танце две новые волны золотистых и фиолетовых стрел. Сверкая, одна стирала другую.
— Ты взорвал «Нагини»? Уничтожил мой корабль?
Нетрудно понять, какие чувства владели пилотом. Но внешне Вонгсават казалась почти спокойной. Депре вполне здраво заметил:
— Раз от «Нагини» ничего не осталось, вероятно, Карера посчитает нас мертвыми.
Хэнд смотрел на меня с тем же видом, какой был у него около зарослей сонгспира.
— Возможно. Если Карера действительно ждет нас за воротами. Если наш Посланник не играет в свою игру.
— Хэнд, что такое? Неужели успел войти в долю со Шнайдером? Вы же шли в паре.
— Ковач, о чем ты говоришь…
Возможно, нет. Я не был уверен, к чему склониться.
— Карера придет в любом случае. Таков способ его мышления. Он захочет увидеть корабль. У него должен быть способ борьбы с нанобами. Но пока он останется на месте. Видит, как падают на песок обломки «Нагини» и как по нашу сторону ворот идет полномасштабный военный конфликт. Что на время охладит его пыл. И даст нам фору.
— На что нам фора? — спросил Сутъяди.
Наступил переломный момент, и в ход пошла пресловутая интуиция Посланника. Периферийное зрение докладывало о выражениях лиц и позах, оценивая степень лояльности или недоверия. Ограничивая эмоциональный фон, я оставлял лишь то, что могло пойти на пользу ситуации, и гасил остальное. Отказавшись от волчьего понимания лояльности, я смягчил то, что еще витало в пространстве между мной и Вордени. И опустился в холодную определенность момента. Момента истины. Посланник — время действовать и время сыграть последнюю карту.
— Прежде чем заминировать «Нагини», я снял со спасенных тел скафандры и спрятал их в нише ближайшего зала, первого за причальным портом. Кроме одного, с пробитым шлемом, остальные вполне пригодны к использованию. Нужно их просто зарядить. Воздушные баллоны накачаются сами из окружающей нас атмосферы. Достаточно включить клапан. Уйдем в два приема. Один из первых вернется со скафандрами и заберет остальных.
— И это в предположении, что Карера ждет нас за воротами. Не думаю, что это правильно, — язвительно заметила Вордени.
Я спокойно ответил:
— Я не говорил, что мы уйдем сейчас. Предлагаю пойти за скафандрами и забрать их, пока есть такая возможность.
— Но что, если Карера окажется на корабле? Что тогда делать? Будем прятаться?
Лицо Вордени снова исказилось ненавистью. Я ждал этой реакции.
— Да. Именно так. Предлагаю спрятаться. И подождать. Команда, высаженная на борт, должна иметь средства, чтобы локализовать нас у причального порта. Они не должны найти ничего, что подтвердило бы наше присутствие здесь, на борту, до момента, когда «Нагини» прошла сквозь ворота и разлетелась на атомы. Что логически означает факт нашей смерти. Таким образом, Карера выигрывает вчистую. В соответствии с общим планом он сбрасывает заявочный буй и уходит. Потому что не располагает ни людьми, ни временем на захват корабля длиной в пятьдесят километров.
— Нет, не располагает, — согласился Сутъяди, — но оставит небольшую группу прикрытия.
Я успокоил аудиторию.
— Тогда мы убьем их.