Марсианин был мертвым.
Он умер очень давно, что совершенно очевидно. Тело напоминало мумию с высохшими, истончившимися крыльями. Голова иссохла, остался лишь узкий череп с полуоткрытым клювом. На своих местах оказались только глаза, черневшие в продолговатых оттянутых назад щелях, наполовину прикрытых мембраной век. Ниже клюва под кожей выпячивалось какое?то образование, вероятно, горловые железы.
Подобно крыльям, кожа высохла в тонкую полупрозрачную пленку.
Из?под крыльев высовывались угловатые, тянущиеся через сетку конечности с тонкими когтями, вцепившимися в панель управления. Внутри поднялась волна сочувствия. Кем бы ни было это существо, оно умерло за работой.
— Не дотрагивайся до него.
Предостережение исходило от оказавшейся сзади Вордени, и я обнаружил, что пытаюсь дотянуться до нижнего края сетки.
— Я нечаянно.
— За нечаянно бьют отчаянно. Поймешь, если кожа лопнет. Под ней находится слой, выделяющий едкую субстанцию. У живой особи этот эффект компенсируется поступлением пищи. То есть мы так полагаем. Крайне активная щелочь, и в присутствии паров воды она способна сжечь большую часть трупа.
Говоря это, Вордени осторожно двигалась вокруг натянутой сетки. Вероятно, сказывался опыт, полученный в Гильдии. Лицо ее не выражало ничего, кроме сосредоточенности. Археолог не отводила глаз от висевшей над нами крылатой мумии.
— Если марсиане умирали в таком положении, щелочь постепенно разъедала жировую ткань и высыхала, превращаясь в порошок. Очень агрессивный — в случае попадания в глаза или легкие.
— Понятно.
— Понятно. Спасибо за своевременное предупреждение.
Она пожала плечами.
— Не ожидала их найти.
— На кораблях всегда есть экипажи.
— Да, Ковач, и в городах всегда есть население. Но до сих пор обнаружено всего две сотни неповрежденных марсианских мумий. И это за четыре столетия работы археологов на более чем тридцати планетах.
— Неудивительно, если у них внутри такое дерьмо, — оживил разговор Шнайдер. Задрав голову вверх, он стоял под сеткой по другую сторону. — А что происходило, когда эти самые марсиане долго не ели?
Вордени наградила коллегу раздраженным взглядом:
— Пока не знаем. По всей вероятности, начинался обычный процесс.
— Должно быть, болезненный, — вскользь заметил я.
— Да, могу представить.
Вордени определенно не желала с нами общаться. Была под впечатлением.
Шнайдер не уловил ее состояния. Наверное, он предпочел отвлечься от нависшего над нами неподвижного безмолвия, чтобы не видеть призраков с крыльями.
— Как случилось, что эти двое погибли в таком положении? Я имею в виду, это не согласуется с принципом естественного отбора. Ну, голод, который убивает.
Вновь посмотрев на иссохший, распяленный на решетке труп, я ощутил волну уважения к существам, погибшим на своих постах. Во мне произошло что?то необъяснимое. Шорох, едва распознанный тренированным подсознанием на границе понимания и пустоты. Я понял это, когда мой голос сам собой произнес:
— Нет согласуется. Их поступками должен был двигать голод. Сделав эти существа самым опасным сучьим отродьем из всего, когда?либо летавшего по небу.
Показалось, что по лицу Тани Вордени пробежала мимолетная улыбка.
— Ковач, опубликуй эту догадку. Вполне интеллектуальный подход.
Шнайдер фыркнул.
Взирая на мумифицированный труп марсианина, Вордени ненавязчиво предложила нам целую лекцию.
— На самом деле этот эволюционный фактор действовал для поддержания чистоты на перенаселенных насестах. Вэсвики Лэй, исследование двухлетней давности. Еще раньше большинство членов Гильдии соглашались на вывод о способности избавляться от кожных паразитов и инфекции. Вэсвик и Лэй не опровергли такого мнения, но их теория вышла на первый план. Была выдвинута и гипотеза о «самых опасных существах», но никто из членов Гильдии не нашел такого элегантного объяснения, как коллега Ковач.
Я почтительно склонил голову.
— Как вы думаете, нам удастся ее снять? — громко осведомилась Вордени, стараясь рассмотреть поддерживавшие сетку тросы.
— Ее?
— Да, ее. Это страж насеста. Видите шпору на крыле? И ту кость, жесткий рубец на обратной стороне головы. Каста воинов. Насколько известно — состояла исключительно из женских особей. — Археолог вновь посмотрела на тросы. — Мы это опустим?
— Не вижу препятствий.
Я громко позвал:
— Сян! С твоей стороны есть лебедка?
Посмотрев вверх, Сян отрицательно замотал головой.
— Люк, а что у тебя?
— Госпожа Вордени, — послышался голос Хэнда.
— Вот урод. Проснулся, — пробормотал Шнайдер. Хэнд направлялся в нашу сторону, стремясь поучаствовать в обсуждении.
— Госпожа Вордени, надеюсь, вы не собирались предпринимать ничего, кроме осмотра этих тел?
— Конечно. Как раз собирались снять их для осмотра. Что, с этим проблемы?
— Да, госпожа Вордени, проблемы. Этот корабль и все, что на нем находится, представляет собой собственность корпорации «Мандрагора».
— Не ранее, чем на корабле окажется буй. Об этом вы говорили, отправляя нас сюда.
Хэнд напряженно улыбнулся.
Хэнд напряженно улыбнулся.
— Не развивайте эту тему, госпожа Вордени. Вам хорошо платят.
— Ага, заплатят. Нам заплатят. Хэнд, сукин ты сын…
Выразительно посмотрев на него, археолог прошагала на самый край площадки и остановилась, отвернувшись в пространство.