НЕЗНАМО КТО
Значит, не беседовал.
— Чему обязан? — осведомился динамик.
— Исключительно вашим редким деловым качествам, Леонид, — прозвучало в ответ. Интонации показались мне удивительно знакомыми. Каждое слово выговаривалось с издевательской тщательностью и неторопливостью.
Пока я вспоминал, кому еще свойственна подобная манера речи, неизвестная коротко взглянула через плечо на юную сотрудницу (остальные две были в разбеге).
Пока я вспоминал, кому еще свойственна подобная манера речи, неизвестная коротко взглянула через плечо на юную сотрудницу (остальные две были в разбеге). Та встрепенулась, испуганно округлила ротик.
— Ой! Меня ж еще просили зайти… — Схватила сумку, устремилась к дверям, обернулась. — До свидания, Герда Труадиевна! Это вы на Крите так загорели?
Труадиевна? Я встал.
— Присаживайтесь, пожалуйста, — сказали мы с ботом, помешав друг другу. Кажется, стоило взять беседу на себя. Что я и сделал.
— Не стоит беспокойства, — небрежно отозвалась Герда Труадиевна. — Если мне понадобится сесть, я сяду. — Огляделась. — Так значит, здесь вы, Леонид, и горите на работе? Сегодня самосожжение ваше откладывается. Ценных сотрудников надо спасать. Я вас забираю.
Интригующее начало.
— Куда, если не секрет?
— На ужин.
— Да, но…
— Папа в курсе.
Не могу сказать, чтобы ее бесцеремонность показалась мне очаровательной.
— А в чем смысл мероприятия? — холодно осведомился я. Однако не на ту нарвался.
— Хочу познакомиться поближе с новым приобретением, — сказала она, дерзко глядя в глаза. — Папа, увы, не вечен, а судя по тому, что он о вас говорит, знакомство нам предстоит долгое.
До того как я стал ботоносцем, за мной стойко держалась репутация циника. Но подобная прямота высказываний даже меня покоробила. Хотя с дочерьми владельцев заводов-газет-пароходов мне как-то раньше встречаться не приходилось. Вдруг они все такие!
* * *
Пока выбирались из здания, я велел боту развлечь мою спутницу, а сам вышел в Интернет и навел справки. Наверное, это следовало сделать сразу же, как только меня приняли в «Мицелий». Семью босса рекомендуется знать в лицо.
Тут же обнаружилась масса интереснейших сведений матримониального характера. В законном браке Труадий Петрович состоял трижды. С первой супругой развелся, вторая умерла, с третьей у него брачный контракт. Герда — единственная дочь от второй жены. Тридцать четыре года. Наследница. Вся в папу: два раза успела побывать замужем. Имеется сын Валерий (двенадцать лет), страдает чем-то врожденным и пребывает в некоем пансионате за дальним рубежом.
Еще в наследники лезут два отпрыска от первого брака. Упорно, но безуспешно.
Облицованный дубом подвальчик располагался в двух шагах от конторы, так что мы с Гердой Труадиевной добирались до места пешком. Я шел на автопилоте и сосредоточенно выбирал режим предстоящего разговора. Все надлежало обставить культурно, даже куртуазно, однако без каких бы то ни было интимных поползновений. Подбивать клинья под будущую хозяйку, во-первых, неэтично, во-вторых, пошло. Сразу вспоминается драматургия Островского: приказчик, ухлестывающий за дочерью купца, и все такое.
Впрочем, беседа сложилась вполне дружеская и неожиданно приятная. Язычок у Герды, следует признать, не менее ядовит, чем у папаши. Пару раз я даже вырубал автоответчик и лично вступал с ней в словесное фехтование. По-моему, ей понравилось.
И все же без бота не обошлось. Герда объявила, что я лечу с ними в Барселону. А мне проще проболтаться несколько часов в самолете, обмирая на каждом воздушном ухабе, чем сказать кому-либо твердое вежливое «нет». Тем более даме.
Впрочем, как вскоре выяснилось, мог бы и не отказываться. Испанию мы с Труадием Петровичем долго еще не посетим.
Испанию мы с Труадием Петровичем долго еще не посетим. А Лёша Радый — уже никогда.
Глава тринадцатая
Куда-то мы ехали втроем. Точнее, вчетвером, если считать шофера. Бот поддерживал беседу, я же с легкой душой домусоливал первую редакцию «Войны и мира». В момент категорического императива (ПОДЬ СЮДЫ) я как раз обомлел над невероятной даже для Его Сиятельства фразой: «Статистика преступлений показывает, что человек, думающий, что он убивает свою жену потому, что она изменила ему, исполняет только общий закон, по которому он должен пополнить число убийц в статистическом отчете».
ПОДЬ СЮДЫ
Не знаю, что побудило автопилот вернуть меня на заднее сиденье серебристого «мерса», но главное я увидеть успел. Впоследствии, во избежание шума, случившееся оформили как дорожно-транспортное происшествие. Но уверяю вас, это была самая настоящая подстава с тараном. Только-только зажегся зеленый, и мы уже почти миновали пустынный пригородный перекресток, когда давно уже болтавшаяся перед нами одинокая иномарка внезапно притормозила. Притормозили и мы. Практически остановились, став мишенью для темной легковушки (потом мне сказали, что это была «десятка» цвета «маренго»), самоубийственно стартовавшей аккурат с желтого на красный.
Потом было установлено, что в нашу переднюю дверцу она вошла уже на скорости под сто километров в час, но в тот миг мне показалось, что катится к нам легковушка медленно и равномерно. Выходит, не врали очевидцы всевозможных катастроф, утверждавшие, будто в моменты опасности время почти останавливается. Говорят, что причиной тому страх. Но страха я не почувствовал вообще. Успел лишь раздраженно подумать: «Ну вот…»