— Ну как же нет? — засмеялась ведьма. Она тоже не спускала с Феликса глаз, даже обошла вокруг, чтоб рассмотреть получше. — Они их радости лишить хотят. Не навсегда, правда, пока только на время, чтоб в страду было кому в полях и огородах работать. Сам посуди, в такую пору на горькую время тратить никак нельзя.
— Понимаю, — кивнул Феликс.
— Вот и умница, — улыбнулась ведьма и собралась дальше идти своей дорогой, но тропка узкая — он удержал ее за тонкое запястье:
— Постойте! Должно быть, вам лучше всех известно, что происходит в деревне…
— Мне? — Соболиные брови удивленно взлетели. — Ах нет, вовсе нет, есть и поболе сведущие.
— Но что-то вы знаете? О русалках?..
— Ты все еще веришь в сказки? — перебила, смеясь, она. — В домовых-леших? А такой большой!
— И вам не кажется, что со всеми этими странностями нужно разобраться?
— Коли кажется, креститься надо, — освободив руку, заявила ведьма, — А то, чему быть, того не миновать. Слыхал такую мудрость? Уж ежели захочет девчонка в русалки податься, то и к печке привязывать бесполезно. А коль кому на роду написано по крышам лазить — того никакие запоры не удержат.
И кивнула куда-то в сторону. Феликс обернулся: на знакомой крыше, обнимая резного конька, опять восседал лунатик, бесстрашный в своем беспамятстве.
— Как же… — заикнулся Феликс, но собеседницы уже рядом не было, она исчезла, точно растворилась в синей темноте.
Глава 11
Склонялась ива над рекой,
На ней русалки отдыхали
И в воду камешки бросали…
Так был утоплен водяной.
Как и договаривались, лунатик на ночь дверь запер.
Как и договаривались, лунатик на ночь дверь запер. Но это не помешало ему вылезти из дома через окно. Подойдя к настежь распахнутым ставням, Феликс услышал доносящийся изнутри дружный храп семейства. Честно натрудившись от зари до зари, родные и не подозревали, им и во сне не могло присниться, что кому-то из домочадцев взбредет в голову погулять при свете месяца.
Меж тем сомнамбула проделал все то же самое, что и обычно: взобрался на крышу, оседлал конька, «покатался» на нем несколько минут, потом затих, посапывая и причмокивая во сне.
Феликс решил на этот раз не лазить по деревьям. Похоже, каждую ночь повторяется одно и то же. Вряд ли стоит особенно беспокоиться — привычный маршрут лунатик проходит буквально с закрытыми глазами. Другое дело, если б его тянуло побродить по округе, вот тогда б он кого только не встретил…
Феликс огляделся: блуждающие огоньки по-прежнему перемигивались среди деревьев. Над рекой, из дымохода невидимой отсюда баньки, поднимался столб седого дыма. На пригорке перед лесной опушкой мелькнул тонкий силуэт. Даже за столь короткий миг Феликс угадал знакомую порывистую походку, змеей струящуюся до пят косу… Ну вот, теперь и у Глафиры появились неотложные ночные дела.
Еще раз взглянув наверх, Феликс решил, что с лунатиком на крыше родного дома и без присмотра ничего плохого не случится — каждую ночь все-таки тренируется.
— Ага, попался!! Ох и напугали же вы меня! А я уж думала, за мной волки крадутся. Ну-ка, признавайтесь, сделайте одолжение, зачем за мной следили? Хотя ладно, можете не говорить. Знаю я вас, все мужики одинаковые. Сейчас будете бубнить, как мой дед, мол, девушкам в одиночку по лесу гулять не полагается, опасно, видите ли. Тем более в ночную пору, волки съедят, медведи загрызут, ежики затопчут… Ах, дайте же руку! Чего вы все спотыкаетесь, ровная тропинка-то! Идите за мной.
— И куда мы идем?
— К озеру. Люблю, понимаете ли, ясными ночами любоваться на дорожку лунного света.
— А река для этих целей не подходит?
— Нет, никак не подходит. Не такая там дорожка, неправильная.
И вот сквозь деревья впереди заблестело холодными бликами озеро. Но Глафира почему-то не вышла на берег и Феликса тоже не пустила, предпочтя остаться в густой тени зарослей.
— Еще не пришли, — заявила она, свернув на тропинку, что вела извилистым путем по бровке вдоль песчаного приплеска. Феликс с некоторой опаской поглядывал на неподвижно лежащие на поверхности воды, почти у них под ногами, круглые глянцевые листья кувшинок и плотный покров ряски, между которыми редкими пятнами проглядывала чернота.
— Глафира, а здесь глубоко? — поинтересовался Феликс.
— Как-то раз палкой мерили, — сообщила беззаботная девица, — до дна не достали. Я еще удочку утопила — за кончик держала, так руку по плечо в воду засунула. Ну она и выскользнула. Жалко, хорошая была, ровная, длинная. Дед еще говорит, здесь берег какой-то особенный, подмыло его подводными ключами. Теперь вот это все, — она с силой топнула по тропинке, — похоже на гриб лисичку. Вроде как тут шляпка, а внизу тоненькая ножка. Так что тут прыгать не надо. Ну чего встали? Пошли, а то опоздаем.
Феликс представил себе огромный земляной гриб лисичку, по волнистую шляпку скрытый в воде, и понял, что лучше поразмыслить о чем-то другом. Спросил о брате кузнеца.
— Конечно, его все знают. Они с Егором близнецы, только не похожи совсем. Разве что рыжие оба. Он, говорят, в город на заработки подался. Уж год где-то пропадает. А зачем он вам?
— Так просто, интересно.
А зачем он вам?
— Так просто, интересно.