Капитан выплеснул остатки чая в костер и ушел в фургон — с мокрыми спутанными волосами, небрежно закрученными в узел. Я осознала, что впервые за все время нашего путешествия увидела Волка полуобнаженным; переодевался он, в отличие от остальных, очень скрытно. На его мускулистой спине виднелись многочисленные тонкие белесые шрамы, которые не скрывала даже татуировка Дома, изображающая бегущего волка.
К тому моменту как все проснулись, я уже сварила необыкновенно ароматную рисовую кашу с сушеными яблоками. Несмотря на то что я плотно позавтракала в пекарне, каша пахла так аппетитно, что я решила поесть еще раз.
Капитан первый вышел из фургона и принюхался. Лицо его скривилось от отвращения.
— Что это? — брезгливо спросил он, указывая на котелок, как будто я там сварила засушенных пауков.
На всякий случай я приподняла крышку и заглянула внутрь — может быть, въедливый и противный Волк заметил, что туда влетела какая-то мошка, когда я отвернулась.
На всякий случай я приподняла крышку и заглянула внутрь — может быть, въедливый и противный Волк заметил, что туда влетела какая-то мошка, когда я отвернулась.
Нет, каша радовала белыми, разваренными крупинками и коричневыми боками кусочков яблок, никакого мусора я не увидела.
— Рисовая каша, — ответила я удивленно. — С яблоками, сахаром и корицей. А что тут такого?
— Я это есть не буду, — заявил Ярослав.
— Ну и не надо, — пожала я плечами. — И кривиться так тоже не надо. Каша как каша.
— Где ты взяла рис? — спросила Тиса, жадно принюхиваясь.
— Купила. У нас же его в припасах почему-то не было.
— Не было потому, что капитан терпеть не может рис и никогда его не ест, — объяснила Тиса.
— Так пусть и не ест. — Я совершенно не видела в этом проблемы. — Другим больше достанется. Ты ведь ешь рис?
— Да… — ответила Тиса, с сожалением глядя на котелок. — Но я тоже есть его не буду, ведь капитан из-за тебя останется голодным.
— Не останется он голодным! Пусть вон идет в пекарню, булок поест! — рявкнула я. — Тоже мне!
— Из-за чего сыр-бор? — спросил тролль, объявляясь около фургона с трогательной плетеной корзинкой в руках. Из корзинки торчали какие-то грязные корешки и даже несколько вялых и несчастных на вид цветочков. — О, рисовая каша! Тогда все понятно. Ярик, я ем твою порцию, а ты иди куда-нибудь, не порти нам аппетит своим кислым видом.
Ярослав и Тиса, демонстративно прихватившая тарелки, отправились к пекарю, а мы сели завтракать или, скорее, судя по времени, обедать. Кашу съели с аппетитом. Даже гном, выглядевший прекрасно после эльфийского снадобья, попросил добавки. Мне было приятно, что мой труд оценили, потому что, когда я увидела скривившееся лицо Ярослава, у меня просто сердце ухнуло куда-то вниз. Вот капризный, больше чем гном! Тот хоть ест все и носом не крутит.
После обеда я принялась чистить котелки, отказавшись от помощи тролля. Если капитан хотел назначить мне наказание, то пусть порадуется. Все равно мне процесс натирания песком черных боков котелков доставлял удовольствие. Сначала трешь, трешь, трешь безрезультатно, а потом постепенно появляется из-под слоя сажи чугунный бок, и еще немного труда — и котелок чистый-чистый, хоть в белоснежную простыню заворачивай. Развлечение, а не работа!
— Я пришел извиняться за то, что в моем замке не хватило комнат, чтобы вас разместить, а вы и тут неплохо устроились, — раздался около фургона высокий мужской голос.
— Томигост! — поприветствовал его владельца капитан.
Я порадовалась, что сижу возле колодца. Мне не хотелось встречаться с молодым хозяином, который и хозяином-то не был. Пусть бы развлекал своих гостей, а нас не трогал. Я боялась, что после его визита мы опять все переругаемся, а мне косые взгляды всех на всех уже порядком надоели.
— А еще я хотел посмотреть на невесту Драниша, о которой он так много мне рассказывал. Это же должна быть такая красавица, чтобы ему в сердце запала! — Голоса приближались, я низко склонилась над котелком, надраивая его с удвоенной энергией.
— Вон она, — гордо сказал тролль. — Мила, иди сюда.
— Еще чего, — пробормотала я, тайком проводя руками в саже по лицу и волосам. Мне совершенно не улыбалось, чтобы Томигост решил меня попробовать, как он «попробовал» всех девушек в замке, о чем мне с горечью рассказал пекарь.
— Она занята, прости, — объяснял Драниш, подводя Томигоста ко мне. — Ярик ей наказание придумал за то, что она на бал к тебе не пошла.
— А я бы по-другому ее наказал, — хохотнул Томик. — О боги, что это такое?
Тролль ничего не сказал, только молча таращился на мое лицо.
— Ярик! — с чувством сказал молодой Сыч. — Спасибо тебе за то, что это страшилище не пустил на бал! Она бы перепугала всех моих девушек. Бедняга, ты вынужден с ней работать… Драниш! Ты еще более удивительный, чем я думал. Впрочем, таких, как она, тоже нужно кому-то любить…
Томигост сочувственно похлопал онемевшего тролля по плечу и пошел обратно к фургону, что-то обсуждая с Волком.
— Это что? — наконец-то смог справиться с собой Драниш. — Ты зачем это с собой сотворила, а? Еще и рожу скорчила! Да глядя на тебя, заикаться можно начать!