Волк приказал поставить фургон у стены, за которой начинался военный двор, — широкая повозка просто не проехала бы в ворота.
— Хозяева уже нас ждут, — сухо сказал Ярослав, доставая из сумки новую рубашку и камзол. — Одевайтесь поприличнее. Персиваль, расчеши бороду.
— Капитан, — робко сказала я. — Можно, я не пойду?
— Почему? — удивился тролль, который скептически рассматривал мятую сорочку, ради разнообразия украшенную вышивкой, а не пятнами. Наверное, она у Драниша была парадной, но, судя по выражению на лице, тролль в этом сомневался. — Ты же дружишь с Чистомиром, значит, благородные для тебя не в новинку.
— Я… я очень плохо себя чувствую. — Я умоляюще посмотрела на эльфа. Он бережно надевал на голову расчесанный и заплетенный в уйму косичек парик.
Только бы Даезаэль меня поддержал! Только бы меня не заставили идти в замок!
— Пусть остается, Ярослав, — сказал эльф. — Так будет лучше. Поверь мне, целителю, тут дело серьезное.
— Может, мне побыть с тобой? — заволновался тролль.
— Нет, нет, спасибо, — горячо запротестовала я. — Мне просто нужно немного полежать. Я надеюсь, что хозяева замка не сочтут это за оскорбление.
— Вещи посторожи, — посоветовал Даезаэль. — А то тут такой народ… Глазки так и бегают по сторонам, а руки тянутся что-нибудь стянуть.
— У Сычей в замке не воруют. — Ярослав едва сдерживал нетерпение. — Ну, уже переоделись? Идемте.
Когда все ушли, я активировала защитные артефакты на фургоне и прогулялась к пекарне, где купила себе за пару мелких монеток упоительно вкусные булочки, только что из печи, а заодно узнала последние сплетни.
— Ну, уже переоделись? Идемте.
Когда все ушли, я активировала защитные артефакты на фургоне и прогулялась к пекарне, где купила себе за пару мелких монеток упоительно вкусные булочки, только что из печи, а заодно узнала последние сплетни. Оказывается, сегодня в замке будет даваться бал, на который съехалось множество гостей. Уже неделю шла череда праздников, приуроченных к цветению первых заморских цветов в оранжерее, и дворянство всей округи веселилось до упаду.
Добродушный пекарь, радуясь внимательной слушательнице, трещал без умолку. Болтовня совершенно не мешала ему ловко управляться с тестом и огромной печью и даже регулярно отвешивать подзатыльники зазевавшемуся помощнику, который то дрова забудет подкинуть, то из кладовой не поспешит принести необходимые ингредиенты для начинки.
— А что у вас с нечистью? — осторожно поинтересовалась я. — Все-таки приграничный домен!
— Да мы же не у самой границы! — махнул рукой пекарь. — И боги милуют, нет у нас никого, благодать. Сиятельный-то наш порядок навел, к нам и сунуться боятся. У самой границы еще что-то случается, да и то редко. У нас знаешь какая армия! У нас такая армия, что любая нечисть разбегается! Каждый парень хочет служить под флагами Сиятельного, да… Мой сын там служит, нечисть гоняют только так. Старику вон тапки зимние из шкуры волкодлака, теплые-теплые, подарил! И суставы теперь не болят.
— Хороший у вас сын, — искренне сказала я.
— А то!
— А молодой хозяин помогает отцу? — плавно перевела я разговор.
— Нет, не повезло ему с сыном. Парень все больше по гулянкам да по пьянкам, девиц наведет полный двор, и хороводы водят до ночи, а потом по сеновалам валяются, честным людям спать мешают. А все потому, что хозяйка наша, покойница, пусть ее посмертие будет легким, любила его очень. Я как своей жене говорил? Бей сына чаще, и вырастет из него правильный человек. А хозяйка уж очень за Томиком бегала, прям надышаться не могла. А как померла, так и пошел парень вразнос, гулянки за гулянками, ни помощи отцу, ни утешения на старости лет. Все приходится старику самому тянуть. И ведь жениться не хочет, представляешь! Уже подарил бы отцу внуков, какое-никакое утешение.
— Так, может быть, за него замуж никто не хочет идти? — предположила я, запивая булочки сладким парным молоком. Так вкусно я уже давно не ужинала.
— Как это не хочет? Он же благородный! Сиятельный! Наследник домена! За таких все хотят замуж! А наш молодой хозяин просто лоботряс. Вот и вся причина. Не то что мой сын… Только он не благородный, просто сын пекаря, кому такой нужен, только попользоваться…
— Но почему же, — возразила я. — У вас достойная профессия.
— Мой сын достоин большего, чем просто соседская девчонка. — Заботливый отец горько вздохнул. — Не зря же я его так часто в детстве лупил. Да вот этим аристократкам только благородных подавай, а сами нищие, платья залатанные и одна пара обуви на двоих, эх…
Пекарь пригорюнился, подперев голову рукой, белой от муки.
— Я уверена, что ваш сын еще найдет свое счастье, — приободрила я его. — Тем более если вы его хорошо воспитывали.
Внезапно двери пекарни с грохотом распахнулись и к нам ввалился огромный круглолицый детина, на котором нелепо смотрелся шлем, а обычный меч казался кинжалом.
— Папаня! — прогудел он. — Меня сменили. Жрать хочу!
— Сейчас, — засуетился пекарь. — Посиди пока. Вон с девушкой познакомься.
— Здрасте.
— Парень уселся рядом, загнав меня таким образом на край скамьи, в самый угол комнаты. Бежать мне теперь было некуда, разве что нырять под стол. — А ты с капитаном Волком прибыла, да?
— Да. Я — Мила Котовенко.