И, если того пожелает Бог или кто угодно, он будет делать это вечно!
Феликс Жонглер боролся с ночными кошмарами уже более двух долгих человеческих жизней. И знал, не глядя на часы и без ссылки на любую информацию, которую он мог вызвать всего лишь усилием мысли, что за стенами его крепости, смотрящей на Мексиканский залив, тяжело навис последний предрассветный час. На несколько рыбацких лодок, владельцам которых он разрешил рыбачить в озере Борне — его частном крепостном рву — сейчас грузят сети. Дежурные полицейские в Батон Руже борются со сном перед своими мониторами, надеясь, что утренняя смена не забудет принести им чего?нибудь перекусить. В Новом Орлеане, что в пятидесяти километрах западнее «башни Жонглера», полдюжины или больше туристов сейчас валяются в сточных канавах района Вье Карре, утратив кредитки, ключевые карты и самоуважение… если им повезло. Некоторые, кому повезло меньше, могут очнуться после наркоза без кисти руки и с торопливо обработанной культей, поскольку воры хотят избежать обвинения в убийстве (почти все компании, сдающие напрокат машины, уже отказались от считывателей отпечатков пальцев, но некоторые ими все еще пользуются). А некоторым из оказавшихся в канаве туристов не повезло настолько, что им уже никогда не очнуться.
Ночь почти прошла.
Феликс Жонглер был зол на себя. Плохо уже то, что он скользнул в сон и выскользнул из него, даже не осознав этого — он не помнил, как засыпал, — но проснуться с колотящимся сердцем, совсем как перепуганный ребенок, только из?за пары знакомых и ныне наскучивших снов…
Надо заняться работой, решил он. Это единственное хорошее решение и лучший способ плюнуть в лицо человеку в высокой шляпе.
Первым его побуждением было вернуться в Абидос?Который?Был и ознакомиться с самой свежей информацией на своем комфортабельном божественном троне, будучи окруженным вниманием жрецов. Но кошмарный сон и особенно необычное расположение его элементов встревожили Жонглера. Его дом внезапно перестал создавать у него ощущение безопасности, и хотя огромное здание, которое его физическое тело никогда не покидало, охранялось тщательнее и надежнее большинства военных баз, он вдруг испытал настойчивое желание осмотреться — хотя бы ради того, чтобы лично убедиться, что все в порядке.
Заякоренная на глубину семи подземных этажей (фибрамитовым цилиндром длиной более сотни футов, буквально ввинченным в ил дельты), башня Жонглера тянулась еще на десять этажей выше уровня воды в туманный воздух над озером Борне, но впечатляющая башня была лишь частью огромного комплекса, расположившегося на искусственном острове. Созданная инженерами скала площадью около пятидесяти квадратных километров, остров стал местом жительства лишь чуть более двух тысяч человек — очень маленького городка, если судить только по численности, но обладающих намного большим влиянием, чем большинство наций мира, вместе взятые.
Созданная инженерами скала площадью около пятидесяти квадратных километров, остров стал местом жительства лишь чуть более двух тысяч человек — очень маленького городка, если судить только по численности, но обладающих намного большим влиянием, чем большинство наций мира, вместе взятые. Жонглер был здесь лишь чуть менее богом, чем в своем виртуальном Египте: произнеся субвокализованное слово, он вызвал целый калейдоскоп видеоизображений, показывающих каждый уголок его владений. В башне и во всех окружающих зданиях стенные экраны мгновенно превратились в окна с односторонней прозрачностью, а слова и цифры, наложенные на изображения, начали искрами пролетать мимо него.
Он начал с наружной границы, постепенно приближаясь к центру. Направленные на восток камеры периметра показали первые намеки на рассвет — красноватое свечение над заливом, все еще более тусклое, чем оранжевые огоньки на нефтяных буровых вышках. Охранники в двух наблюдательных башнях периметра играли в карты, а некоторые сняли форменные куртки, но гарнизоны всех шести башен были настороже и вели дежурство, и это удовлетворило Жонглера; позднее он пошлет командирам напоминание о необходимости поддержания дисциплины на дежурствах. Остальные защитники его владений (во всяком случае, защитники?люди) спали в казармах, уставленных рядами коек. Одни только эти казармы и плацы занимали почти половину площади искусственного острова, на котором стояла башня.
Жонглер переместил инспекцию ближе к башне, осматривая через настенные экраны десятки комнат и коридоров, уподобившись волшебному духу, обитающему в зеркалах. Офисы были по большей части пусты, хотя дежурные сотрудники сидели на местах, обрабатывая зарубежные запросы и добывая информацию из Сетей, подготавливая ее для утренней смены, которая займется анализом. Нескольких рабочих, чья смена подходила к концу, — местных мужчин и женщин, даже не подозревавших о том, насколько тщательно их изучили, прежде чем принять на работу, — ждал на эспланаде паром, который отвезет их в поселок на дальнем конце острова.
Его руководящие сотрудники среднего звена еще не прибыли на работу, и в кабинетах было тихо и темно, если не считать светящихся дисплеев. Над их офисами в башне располагался первый этаж квартир, зарезервированных в основном для приезжающих сюда важных персон. Лишь несколько из этих драгоценных и вызывающих зависть жилых помещений, которые были обставлены как апартаменты для постоянного проживания, достались в качестве награды самым везучим из сотрудников Жонглера, работающих по всему миру.