Коротенький клинок зашипел, погружаясь в тело, и запах горелой плоти ненадолго перебил аромат курений.
Нассини выдернула кинжальчик и обтерла его собственными волосами.
— Какой красивый! — прошептала она.- Можно, я оставлю его себе, мой великолепный повелитель? Тебе ведь он больше ни к чему, правда?
И, вновь взяв кинжал Сихона, распорола шелковые шаровары Великого Ангана.
— Ты ведь не разочаруешь меня, верно? — проговорила она хрипловатым голосом.
Полая игла еще торчала там, куда воткнулась после удара ее ноги. Соххоггоя выдернула иглу, поцеловала ее и отбросила в сторону.
— Ты не разочаруешь меня?
Поверженная туша Великого Ангана возвышалась на ковре, как могильный холм. Худенькая Нассини, приникшая к нему, казалась ребенком, оплакивающим смерть близкого человека.
Красные огоньки играли на отполированной стали широкого лезвия.
— Ты не разочаруешь меня?
Хумхон, притаившийся за дверью, слышал каждый звук.
— Ты не разочаруешь меня?
Хумхон, притаившийся за дверью, слышал каждый звук. Его тело, такое же огромное и жирное, как тело Великого Ангана, сотрясалось мелкой дрожью.
Крохотным кинжальчиком Нассини надрезала дряблую кожу на горле Владыки Конга и по очереди окунула в кровь кончики сосков. Затем, усевшись на круглое брюхо Великого Ангана, прочертила тем же кинжальчиком алую дугу вокруг своего пупка и, наклонясь, смочила собственной кровью верхушку детородного органа.
Владыка Конга не мог видеть, что она делает, но догадывался. Он по-прежнему не мог шевельнуться, хотя его телесные ощущения невероятно обострились.
Он видел, как ягодицы Нассини, сидевшей верхом на его животе, словно на спине парда, приподнялись. И ее прикосновения Великий Анган чувствовал с необыкновенной остротой. То были более сильные ощущения, чем те, что испытывал он прежде, а Великий Анган любил сильные ощущения и стремился к ним со всей искушенностью, силой и возможностями Владыки Конга. Теперь он был не в состоянии волей удерживать страсть тела. Тело не подчинялось своему хозяину.
«Не будь она — женщина,- подумал он, когда его сперма смешалась с кровью Нассини,- она была бы достойна Маски!»
Узкое маленькое личико приблизилось к широкому, пухлому, как свежая мучная лепешка, лицу Великого Ангана.
— Ты не разочаруешь меня, мой повелитель? — шептала соххоггоя, вгрызаясь острыми зубками в толстую щеку.- Ты не разочаруешь меня?
— Что надо? — грубо спросил Шуорд, загораживая вход во Владение.- Ваших уже довольно вну-три!
«Надеюсь, Сихон успел прикончить всех!» — Шуорд, уже не десятник, а Начальник Внешней Стражи, подбоченясь, уставился на широкоплечего воина в чешуйчатом панцире.
— Я желаю видеть Фуна, начальника! — властно произнес воин, кладя широкую ладонь на украшенный бериллом эфес меча.- И ты пропустишь меня, коротышка! Или я насажу тебя на навершие твоих ворот!
— Не груби! — бросил Шуорд.- Твой Фун — со своим повелителем! А повелитель — с владычицей Нассини! Если ты настаиваешь, я пропущу! Но не всю вашу свору, а только двоих: тебя и вашего палача! Когда ты прервешь уединение соххоггоев, он им понадобится!
— Ты, коротышка, кое-чего не знаешь, но я тебе скажу! — Широкоплечий осклабился.- Наш Великий Анган повсюду возит с собой прорицателя! А тот, не уставая — не дай ему боги устать! — следит за нитью жизни Величайшего: не стережет ли Великого Ангана какая опасность?
«Однако!» — обеспокоился Шуорд. Но вслух сказал:
— Нет! Я не знал! Моей Властительнице довольно мечей стражи, чтобы ее жизнь была в безопасности! Но если ты думаешь, что бормотание колдуна что-то для меня значит, ты ошибаешься!
— Оно значит для меня, ублюдок! — рявкнул широкоплечий.- И если ты…
— Если я не уступлю, ты наделаешь в штаны, и мне придется отойти от твоей вони? — глумливо произнес Шуорд.- Нет, ты не учел: ветер в твою сторону!
Воин Великого Ангана выплюнул под ноги комок жвачки и с лязгом уронил забрало шлема. На такое оскорбление он обязан ответить сам!
— Я распорю тебя вдоль, тебя, недомерок! — выдохнул он.
— Или обосрешься! — Кривые мечи уже были в руках Шуорда.
«Прикончу коротышку,- подумал наемник Великого Ангана.
— Тогда и с остальными хлопот не будет!» И выхватил меч. Он чувствовал абсолютную уверенность, неудивительную для десятника лучших в стране бойцов.
Воины Великого Ангана стояли полукругом в двадцати шагах от ворот Владения. Судно, на котором они прибыли, было пришвартовано у деревянного причала, слишком короткого для шестипалубного боевого корабля.
— Это верно, что Великий Анган в опасности? — спросил один из стражей Владыки Конга, молодой эдзак, нанятый лишь месяц назад.
— Возможно,- ответил его сосед.
— Тогда зачем Орт тратит время на этого парня? — удивился эдзак.- Я прикончу его! — И новичок потянул из чехла лук.
Сосед схватил новичка за руку:
— Дурень! А потом Орт прикончит тебя! Мы же воины! Хозяина защищаем вместе, но честь свою каждый защищает сам! Этот недомерок — такой же воин, как Орт! И он — в своем праве! Мог бы и сам потребовать поединка: Орт выражений не выбирал! Он такой, Орт Краснорожий! Да не бойся! Коротышку он зарежет быстрей, чем овцу! И полуминуты не пройдет!