— Да лечит он, ле€карствует в основном! Травы всякие, заговоры, от бессонницы, от страсти телесной…
— Не понял! Нам-то это зачем? Этим,- кивок в сторону трупов,- лекарь без надобности! А иным, сам знаешь, смолы положил — и добро! А если смола не поможет — никто не поможет! Что наш костоправ, что лекарь-колдун!
— Нет, ты погоди! Вот ежели он бессонницу изгоняет, так, может, и наоборот…
— Сон, что ли, навести хочешь? — Хуруг прищурился, посмотрел с сомнением на безмолвствующий дом. Но уже заинтересовался.- Сон…
Бурун ждал.
— Так,- сказал атаман.- Бери пару-тройку парней, да марш за колдуном! Сюда его волоки! Да повежливей с ним! Народ не растревожь!
Колдун оказался маленького роста человеком, и не таким уж старым, вопреки ожиданиям Хуруга. Лет сорока.
— Знаешь, кто я? — спросил атаман.
— Как не знать! — Лекарь-колдун прямо смотрел умными черными глазами. Не боялся. Рубаха его по вороту была надорвана. Хуруг глазами показал на нее помощнику. Недовольно оттопырил губу. Тот лишь пошевелил пальцами: так вышло.
— Поможешь мне? — спросил Хуруг, смягчая голос.
— А что нужно? Заболел?
— Он заболел! — Хуруг мотнул головой в сторону осажденного дома.
— А что нужно? Заболел?
— Он заболел! — Хуруг мотнул головой в сторону осажденного дома.
— Вижу. Но это — не моя болезнь.
— А ты попробуй! Я — хозяин не жадный!
— Да и я не жадный! — спокойно ответил лекарь.- Только если думаешь уши мне отрезать — зря! Хоть и не маг я, но кое-чему учен! Пусть уж уши мои при мне останутся!
— Мысли читаешь? — заинтересовался атаман.
— Глаза.- Маленький человек совершенно не боялся, что и нравилось Хуругу, и раздражало его. Он привык к трепету.
— А, к примеру, сон на человека можешь наслать? — спросил из-за спины атамана Бурун.
— Не всякий и не на всякого! — сказал лекарь.- Это ты про меня придумал?
— Я! — с удовольствием признал Бурун.
— Хочешь, судьбу тебе угадаю? — предложил лекарь Хуругу.
Атаман, скрипнув зубами, поглядел на покатую розовую крышу за зубцами частокола. Потом — на лекаря. Он до боли в сжатом кулаке представил, как, разбрасывая красные брызги, погружается в голову тяжелый клинок, разваливает ее пополам так быстро, что черные умные глаза лекаришки не успевают выкатиться из глазниц. Представил — и прочел в этих глазах, что им известны все его, Хуруговы, мысли, и все равно: страха — ни на шерстинку!
— Что ж, погадай! — согласился Хуруг.
Согласился больше от бессилия, чем от желания узнать судьбу. Какую там судьбу, к демонам? Придавит Паука — будет и судьба. Нет — и судьбы нет! Может, скользнула мыслишка: задобрить, если уж ни купить, ни испугать колдуна…
А тот уже вытянул из кармашка кожаный раскрашенный кисет, где хранились сто шестьдесят три гадальные косточки. Развязав, протянул Хуругу:
— Вынимай!
Атаман, невольно все же взволновавшись, впихнул в кисет здоровенную лапу, выбрал на ощупь три кости с неровными краями, вынул, как положено, одну за другой расположил на широкой мозолистой ладони правой руки и сунул под нос лекарю:
— Толкуй!
Колдун слегка отодвинулся. Вертикальная морщина на миг прорезала его лоб. Через миг он поднял на Хуруга черные блестящие глаза.
— Совсем просто! — сказал он.- Сам посмотри.
Первая: «Молния порождает гром!»
Вторая: «Потерявший всадника пард спасается бегством!»
Третья: «Старый Властитель мертв!»
— Ну? — Хуруг тупо уставился на желтоватые кости с прорезанными в полированных плоскостях черными штрихами символов. Атаман был неглуп, но всегда пасовал перед подобными задачами.
— Что ж они значат? — буркнул он, догадываясь уже, что ничего хорошего лично ему гадание не сулит.
— А то,- пояснил толкователь,- что некая сила породила иную силу, о коей будет услышано. И которая грядет, чтобы повергнуть старое, и будет победоносна! Но прольется кровь, и порядок будет нарушен!
— Угу,- пробормотал атаман. «Высокий язык» был не для него.- Смерть моя, что ли, идет?
— С чего ты взял? — удивился лекарь.
— Вот! — Хуруг ткнул пальцем в третью кость.
— А… Нет, это не твоя! Твоя — вот! — Он коснулся второй косточки, «убегающего парда».
— А… Нет, это не твоя! Твоя — вот! — Он коснулся второй косточки, «убегающего парда».- Властелин, или, как распознают иные, Властитель, он, скорее, там! — Сухая рука лекаря указала на юго-восток, туда, где в сотне миль полета дракона располагался Дворец Великого Ангана.
Хуруг сдвинул шлем и почесал вспотевшую голову:
— Хочешь сказать, Великий Анган — того?
— Великий Анган не Великий Анган, а кто-то падет,- сказал гадатель.
— Валить надо! — резюмировал чей-то бас над ухом Хуруга.
Атаман мгновенно обернулся и обнаружил, что большая часть его людей столпилась позади, навострив уши.
— Болваны! — взревел рассерженный Хуруг.- Задницы порву! По местам, раздери вас Равахш!
Кое-кто поспешно отодвинулся подальше, но большинство осталось на месте:
— Валить надо, атаман! — повторил здоровенный мечник по прозвищу Бочка.
Остальные поддержали его низким гулом.
— А как же золотишко? — прищурился Хуруг.- Там,- атаман кивнул в сторону постоялого двора,- мы наберем больше, чем взяли бы на десяти караванах! Которых, кстати, я что-то давно не видел! Может, ты видел, Бочка? — свирепо рявкнул он. И мечник, хотя был на ладонь выше Хуруга, втянул голову в плечи и отодвинулся.