— Я знаю своего отца! — сказал Санти.- Хотя для меня было бы честью разделять твою кровь!
— Она была из древнего славного рода,- продолжил светлорожденный.- Рода, где известна каждая ветвь Древа. Конгаев не было среди ее предков.
— Сожалею! — проговорил Санти.
Биорк поднялся.
— Нам пора, друг мой,- вежливо произнес он.- Мы благодарим тебя за помощь, настоящую и будущую!
— Не надо благодарить! — ответил светлорожденный.- Мне жаль, что вы так поспешно покидаете мой дом! Надеюсь увидеть вас обоих до того, как сойду в Нижний Мир! — И засмеялся, дав понять, что пошутил.
— Биорк, из какого рода происходила жена светлорожденного Волода? — спросил Санти, когда они, покинув Руну, направились к восходящим грядам холмов, обступивших город с запада.
— Из рода Асенаров, брат! — И похлопал юношу по плечу.- Конгаев в нем действительно не было. Зато русов — хоть отбавляй! Впрочем, сам великий Асхенна, насколько я знаю, по матери — рус.
— А по отцу?
— Норг. И считался норгом. В Хольде право рода передается по мужской линии.
— А разве бывает иначе?
— Шутишь? — удивился вагар.- Забыл Урнгур?
— Ну так то Урнгур! — Санти пожал плечами.
— У туронну главное родство тоже передается по женской линии. Всегда можно абсолютно точно сказать, кто — мать. А вот насчет отца…- вагар усмехнулся.- А у эдзаков, например, брат матери считается более близким родственником, чем отец. Вероятно, по той же причине.
— Как странно…- проговорил Санти.
— В Мире много обычаев,- заметил Биорк.- И народов тоже.
— Биорк,- Санти решил сменить тему.- Если жена Волода — из рода Асенаров, выходит, он — родственник Эрда?
— Разумеется. Но не по крови. Кровь Асенаров — сильная кровь. Их ни с кем не спутаешь. Так что при всем моем уважении к Володу, я думаю — он ошибается. Твое лицо — лицо Асенара. И — прямое доказательство! — Белый Меч признал твою руку! Услышь об этом Волод, он наверняка изменил бы свое мнение и признал, что кто-то из потомков Асхенны все же вошел в число твоих предков. Ты похож на своего отца?
— Не очень.
— А на мать?
— Я ее никогда не видел.
— Прости! Она умерла?
— Отец говорил: она жива. Но я не помню ее лица. Я был младенцем, когда отец привез меня в Фаранг.
— Что ж, возможно, ты похож на нее,- сказал вагар.- Пожалуй, стоило бы поподробнее изучить родословную потомков Асхенны. Вдруг выяснится, что по Конгу разгуливает целая толпа незаконнорожденный родичей самого аристократического семейства Империи! — Вагар рассмеялся.
— Почему — незаконнорожденных? — Санти слегка обиделся.
— Потому что если бы кто-то из потомков Асхенны сочетался законным браком с кем-то из конгаев, уж кто-кто, а Волод об этом знал бы.
Санти промолчал. А про себя подумал, что, может, когда-нибудь займется этим вопросом сам.
Некоторое время друзья шли молча между посадками винограда. Урожай был большей частью собран, но кое-где еще голубели тяжелые гроздья покрытых пыльным налетом ягод. Жара спала, и тепло солнца, висящего высоко над горами, было приятно коже.
— А далеко ли отсюда до гор фьёльнов? — вдруг спросил Санти.
— Столько же, сколько и до Урнгура! Ты хотел бы…
— Нет! — отрезал Санти и снова погрузился в молчание.
Но думал он не об Этайе, а о том, что в подходящее время, но он непременно выяснит, в каком месте между его предков-конгаев затесался родовитый северянин. Или северянка. Санти чувствовал: это важно. И имеет прямое отношение к тому, что происходит сейчас. И к нему самому. Да, именно так. Где-то там, в прошлом, скрывались истоки настоящего. Этайа могла бы рассказать ему… Но не рассказала. Значит, он должен сам добраться до истины. И он это сделает.
Раньше, чем они достигли холма, на котором вагар спрятал Белый Меч, в небе появился Серый. Дракон немного покружил над ними, привлекая к себе взгляды работающих крестьян, а потом мягко спланировал вниз, разбросал крылья и, отдыхая, ждал, пока люди закончат свои дела и придут к нему, чтобы он вновь понес их над лазурными водами Межземного моря.
Санти с удовольствием ощутил у пояса Белый Меч. И сразу вспомнил о Хлысте Ди Гона. И тотчас ощутил некую связь. Не между Белым Мечом и Хлыстом, а, как ни странно, между Хлыстом и Серым.
Не между Белым Мечом и Хлыстом, а, как ни странно, между Хлыстом и Серым. Занятно. Какое отношение может иметь его дракон к Ди Гону?
«Надо бы спросить!» — подумал Санти.
И спросил. Ответ был отрицательный. Серый никогда не встречался с прежним сирхаром Урнгура. А вот если бы Санти поинтересовался: что известно дракону о самом Хлысте, то, очень возможно, и в его собственной жизни, и в будущей истории Конга многое изменилось бы. Но Санти не спросил, и дракон не ответил. И правая рука осталась в неведении о том, что предопределено сделать левой. А мысли Санти вернулись к Белому Мечу и Асенарам. Он даже подумал: не стоит ли задержаться в Руне и почитать соответствующие хроники. Нет, Биорк вряд ли согласится. Их ждут в Урнгуре. И в Конге. А было бы очень любопытно выяснить: вдруг кто-то из потомков Асхенны, пропавших без вести, «всплыл» у берегов благословенного Конга?
Но даже сам Санти не мог предположить, насколько эта мысль близка к истине. В буквальном смысле…